КРАСНАЯ ТРЕВОГА
"В сущности, неприятно быть деревом, состоять почти полностью из
одних половых органов"
Написав последнее предложение, он отложил тетрадь в сторону и огляделся.
Действительность все еще таила в себе опасность. Но она уже потеряла свою
навязчивость, перестала быть неведомым существом, с которым он отождествлял
запах горелой резины, клубами застилавший небольшой доступный его взгляду
участок боевой зоны.
Он сидел возле обломков своего танка, посреди ледяной пустыни, покрытой
теперь черной корочкой сажи. В его сознании постоянно вспыхивала картина
летящей прямо в смотровую щель ракеты с зайчиком "Playboy", намалеванным
зеленой краской на ее двусмысленном корпусе. Раньше он думал что его танк
сделан из монолитного куска голубого металла, очень редкого и дорогого,
поэтому теперь ему было противно смотреть на почерневшую, пузырящуюся и
зловонную краску, которая, словно крыса, рвалась убежать с погибшего "Мамонта".
Он ничего не знал ни об остальных экипажах своего дивизиона "CTRL1",
ни о линии фронта, ни о тех, кто взорвал его танк, но не продолжил преследование.
"Деревья с разных сторон земного шара тянут друг к другу корни. Они
уверены, что только там смогут найти способных к мышлению в настоящем смысле
этого слова. Глупые! Думают, раз их корни справляются с асфальтом, так
и магма, и раскаленное ядро, в котором выживают только монополи Дирака,
им нипочем"
В небе появилась полупрозрачная мишень, остановилась над ним и полетела
дальше. Он понял, что не представляет больше ни для кого никакого интереса,
а значит полностью предоставлен сам себе. Идти никуда не хотелось, и он
уже было собрался продолжить писать, как из темноты, служившей границей
исследованной зоны, вышел человек в красном маскировочном костюме, противогазе
и с двустволкой наизготовку. В тот же момент откуда-то донеслась наигрываемая
на тромбоне мелодия, в которой с трудом узнавалась "Lady in Red is dancing
with me...". Ему вспомнился его напарник, только этому уроду в голову могла
прийти подобная музыка при виде мужика в грязном красном комбинезоне.
Рука сама потянулась за спину, где болталась еще непустая ракетница,
но потом он осознал, что красные - это друзья.
- Чем занят?, - спросил красный.
- Пишу. Про деревья, - ответил он.
Они помолчали, посмотрели на облака черного дыма, среди которых плавали
перевернутые зеленые буквы "Pekines, zdavaysa. Tvoja baza nakrilas’". Он
подумал, что пора переходить на другую кафедру, вздохнул и стал запихивать
исписанные листки в вещмешок.
Красный выкинул двустволку, снял противогаз, посмотрел по сторонам,
часто моргая, будто привыкая к новому видению, потом тихо сказал: "Пошли
отсюда, пес, все равно нам хана". Пекинес одобряюще повилял хвостом, и
они двинулись в темноту, которая прямо перед ними превращалась в ледяную
пустыню, покрытую черной корочкой сажи.
"Деревья не так просты, как нам подчас кажется. Ведь никто не знает,
что происходит с ними ночью, когда они бросают свой фотосинтез, а мы наивно
засыпаем. Ночью деревья овладевают нашим сознанием, в каждом из нас засыпает
зверь, и просыпается дерево. У деревьев нет памяти, они хранят свои мысли
в наших головах. Иногда, очень редко, мы можем обнаружить одну из их мыслей.
Это выглядит как просветление, озарение, потому что мысли деревьев всегда
пресыщены светом, впитанным за день их бесконечными листьями"
© Сергей Фролов, 1997-2024.
© Сетевая Словесность, 1997-2024.
X |
Титульная страница Публикации: | Специальные проекты:Авторские проекты: |