Словесность

[ Оглавление ]








КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


     
П
О
И
С
К

Словесность



        АРХИВАТОР  УТРАТ

        стихи  из  гостевой  книги

            Игорь... я очень хотела бы, чтобы появилась
            ваша подборка стихов из гостевой.
            (08. 06. 02 16:14:00 msk)
            фЕМЪ (Е. Чуприна, Киев)



        ГОЛОСА
        * Это встреча новолунья...
        * Женщина с рыжей гривой...
        * То ли дождь, то ли снег...
        * Июньская сирень, циклона холодок...
        * Слава творчеству, да здравствуют штрихи...
        * МУЗЫКА
        * Высокий древний вал...
        * Этот стон при ударе, при каждом...
        * ПОДРАЖАНИЕ КАТУЛЛУ
        * ФЛАМЕНКО
        * ШАРЫ
        * Мне приснилось, что я умер...
        * VITA NOVA
        * Земную жизнь осилив на две трети...
         
        ОТГОЛОСКИ
        * Здравствуй, Родина-мать...
        * Ну, вот он, юбилей...
        * Короче, если нет национальной идеи...
        * Отцы не воспитывали сыновей...
        * Из парковой аллеи торчит арматура...
        * За стеной у меня всю ночь...
        * На шестом этаже пианист поимел фортепьяно...
        * Кому - кто, а мне нравятся продавщицы...
        * ПОЭМКА
        * WORM


          Голоса


          * * *

          Это встреча новолунья, это двух сплетенных тел
          Ненадолго обретенная свобода,
          Будто ангел безымянный сонмы звезд крылом задел
          И просыпал их излишек с небосвода.

          Пусть звучит в ответ на "здравствуй" неизменное "прощай"
          Прежней репликой из той же самой драмы,
          Это ангел безответный, заглянув за тонкий край,
          Отвернулся от представшей панорамы.

          Только что же здесь такого, ну и кто здесь не герой,
          И кому здесь не досталось пары строчек?
          Это ангел милосердный, это месяц молодой,
          Опрокинувшийся в бездну, словно летчик.

          _^_




          * * *

          Женщина с рыжей гривой, на эскалаторе, выше.
          Тонкие пальцы игриво перебирают пряди.
          Поднимусь на ступеньку, стану немного ближе.
          Впрочем, без притязаний. Просто свободно сзади.

          Как она, право, играет гибкою левою кистью,
          Как она ловко вплетает в тонкую нежную сетку
          Тайный ход моих мыслей, липы шелковый листик,
          Маету упований, белой сирени ветку.

          Я уже и не знаю, что это за волхованье,
          Отчего ее пальцы бередят мои струны,
          Но утонет ступенька, чуть собьется дыханье
          И покачнется стан женщины рыжей, юной.

          Жизни сон, колдовство, обещанье подарка,
          Шум листвы, вздохи ветра, на траве свет и тени...
          Так какую судьбу ты даруешь мне, Парка,
          В паутине случайно переплетенных мгновений?

          _^_




          * * *

          То ли дождь, то ли снег, то ли града небесная рать, -
          Так и мается день в наважденье жестокой мигрени.
          В Петербурге опять холода, и пусть не привыкать,
          Все же хочется в мае тепла да букета сирени.

          Что за климат у нас, что за местность, ну что за дела...
          Будь наш выбор, давно бы уехали в дальние дали.
          Как нам быть с широтой, где, в чем мать родила,
          Не гулять под магнолиями средь орхидей и азалий.

          Чуть повеет теплом - мы уж тягостный фон перемен
          Чуем бледной щекой, ожидаем их зябкою кожей.
          Быть здесь тварью дрожащей, благословляющей плен
          Этих мрачных циклонов, - призвание наше. Похоже,

          Эта двойственность, это вмененное зло
          Основные приметы нашего ломкого нрава,
          Даже если по жизни нам вдруг невзначай повезло,
          Мы долдоним себе: не по праву, мол, не по праву.

          Все болит да болит, а не скажешь: возьми да отрежь!
          Сколько можно дышать этих узких широт беспределом?
          Будто прямо над нами в озоне неровная брешь,
          Или это кромешный зазор меж душою и телом.

          _^_




          * * *

          Июньская сирень, циклона холодок,
          Вчерашнего дождя непережитый хаос,
          Надежды и любви еще не вышел срок,
          Да вера там, в листве, опять затрепыхалась.

          Не много ль одному, не поздно ли, мой друг?
          Посильна ли плечу пожизненная ноша?
          Но снова на пути дохнет сиренью вдруг,
          Что на твою любовь отчаянно похожа.

          Июньская сирень... И грустно и светло.
          На солнечном свету лиловые соцветья.
          Постой, не торопись! Пусть времени назло
          Опутает тебя сиреневою сетью.

          _^_




          * * *

          Слава творчеству, да здравствуют штрихи
          И оттенки речи регулярной.
          Вон нерегулярные стихи -
          Зарифмуй их скрестно и попарно.

          Видишь, как случайно, исподволь
          Мысль растет, деталь таща с собою?
          Ну а в ней земли сверкает соль
          Хрупкой кромкой бело-голубою.

          Помнишь ли волненья легкий пот,
          Словно в предвкушении свиданья?
          Позови, не бойся - подойдет
          И в руке ее опять посланье...

          Для кого? Не все ль тебе равно!
          Лишь бы звезды на зрачках дрожали,
          Лишь бы жизни терпкое вино
          Пролилось, как прежде, на скрижали.

          _^_




          МУЗЫКА

          Без тебя не услыхать нам серебряное пенье,
          Не объять твой золотой иконостас,
          Смолкли ангелы любви, не роняют ноты-перья,
          Служба кончена, и время не про нас.
          Без тебя, пускай в слезах, в спазмах радости и муки,
          Не достичь нам сокровенной высоты,
          Где дрожат в колоколах и к земле слетают звуки,
          Где их отзвуки прозрачны и чисты...
          Что поделаешь, прости, я всего лишь только смертный,
          Мне подняться до тебя, как умереть...
          Два-три перышка в горсти да заката облик бледный
          И судьбы недораспутанная сеть.

          _^_




          * * *

          Высокий древний вал, сторожевая башня,
          Сверкают купола на фоне грозных туч,
          Там Юрьев монастырь, там Волхов, здесь всегдашний
          Меняющийся мир, встающий из-за круч.
          Желанье перемен в крови неистребимо,
          Мы с прошлым со своим заклятые враги,
          Но схватим наугад то, что проходит мимо,
          И сложатся в узор былого черепки.
          Зачем они, мой друг? Не ведаю, не знаю,
          Да только сердце даст внезапный перебой,
          Когда поманит вспять строка берестяная
          И выбросит волна колечко с бирюзой.

          _^_




          * * *

          Этот стон при ударе, при каждом,
          Посредине июльского дня ...
          Сколько в нем невосполненной жажды,
          Как он, женский, волнует меня.

          Там на корте кирпичного цвета,
          Где разметка на солнце бела,
          Посредине кипящего лета
          Нас судьба незаметно свела.

          Сколько вызова в каждом движенье,
          Сколько набело сыгранных драм,
          И в груди то ли плач, то ли пенье
          С чувством гибели напополам.

          Взмах ракетки и бег твой крылатый,
          Вскрик азарта и страсти оскал,
          Ну куда же ты целишь, куда ты,
          Ну зачем ты разишь наповал?

          _^_




          ПОДРАЖАНИЕ  КАТУЛЛУ

          1
          Меж подолом юбки и тугими бедрами - треугольник,
          Сколько ни вглядывайся - далее только мгла.
          Собственно, я всегда стремился туда, как школьник
          На переменку. Поползновениям нет числа.
          Просто чудо и только - оказаться в ногах у подруги,
          Жарко оглядывая ее кудрявый лобок...
          Господи, ты слишком щедр! За какие заслуги
          Снова награждаешь меня? Я так далек
          От мысли, что имею на это право,
          Перманентное право на что-либо на земле.
          Господи, не улыбайся лукаво,
          Когда, любовники, мы снова летаем во мгле.

          2
          Я люблю смотреть, как ты, кончая,
          Содрогаешься подо мною принесенной в жертву овцой...
          Быть твоим палачом, факелом обозначая
          Твои недра, неведомые и тебе самой,
          Быть твоим исповедником, твоим названым братом,
          Кровосмесителем двух взыскующих душ,
          Быть твоим ангелом-хранителем, твоим внутренним садом
          С высокой стеною - я согласен. Только не рушь
          Это призрачное равновесие, храни свое ремесло
          И наше стремленье к этой небесной неге.
          Вон сколько нежности нанесло,
          Пока мы спали, сомкнув объятья и веки.

          _^_




          ФЛАМЕНКО

          Жизнь моя, щепоть нагара,
          Ты дана была не впрок,
          Ну, возьми, возьми гитару,
          Поверни тугой колок.

          Не по мне ли рокот струнный,
          Хриплый голос не по мне ль?
          Вижу сумеречный, лунный
          Свет за тридевять земель,

          Восходящий неустанно
          Там, где небо и вода,
          Где привычным караваном
          Ходят вечности суда,

          Где под стон и звон металла,
          Как под лезвием ножа,
          Не моя ль оттрепетала
          Несмиренная душа?

          _^_




          ШАРЫ

          Мимо окна пролетают шары
          В стынущей мгле, в восходящем потоке,
          Вдоль мокрых улиц, минуя дворы,
          Словно сигналы воздушной тревоги.

          Кто их хозяин? Какой продавец
          Возле воскресного универмага?
          Свадьбы ли традиционный конец
          Или любви несложившейся сага?

          Где же влюбленные, в чем их вина?
          Страсти ли это пустые порывы?
          Кто выпил чашу до самого дна?
          Что же наделал он, нетерпеливый?

          Или же это по ветру летят
          Души людские в цветной оболочке?
          Ангелы ли заступают в наряд,
          Крылья раскинувши, поодиночке?.

          Или хватило опять пустяка,
          Чтоб разлилась, понеслась между нами
          Жизни невидимой злая река
          С полузатопленными берегами?

          _^_




          * * *

          Мне приснилось, что я умер,
          Будто кто-то надоумил
          Перейти черту.
          Перейдя, я оглянулся -
          За спиной канал тянулся,
          Тусклый, в темноту.
          Мир вибрировал обратный
          Музыкою невозвратной.
          И в одной из тем
          Преисполнены печали
          Голоса родных звучали
          Из-за тонких стен.

          И стоял я, незаметен,
          Но не прерывался, светел,
          Дух и ровно пульс стучал.
          И сквозь смертную усталость
          Все ясней обозначалась
          Даль других начал.
          Было как перед рассветом...
          Если б мог я весть об этом
          Передать теперь -
          Позвонить по телефону,
          Чиркнуть ласточкой с балкона,
          Постучаться в дверь.

          _^_




          VITA NOVA

          Я был в Венеции. Мне повезло.
          Я на мосту стоял над Гранд Канале
          И жизни неподъемное весло
          Держал, как мне сказали.

          Была обетованной сторона,
          Взволнованной игра воды и света,
          И витражами из цветного сна
          Сверкала жизнь у парапета.

          Я уплывал, не смахивая слез,
          Сложив на берегу свои пожитки,
          И прошлое мое прошло вразнос
          В воспоминаний пытке.

          _^_




          * * *
              Земную жизнь пройдя до середины,
              Я очутился в сумрачном лесу...
                    Данте Алигьери

          Земную жизнь осилив на две трети,
          Я в сумрачном лесу зажег костер,
          Где бог земной, свои раскинув сети,
          Их надо мной простер.

          То тут, то там приоткрывались двери
          В глухую тьму, и в сполохах огня
          Земных страстей непуганые звери
          Смотрели на меня.

          Закон суров, неумолим обычай...
          Пусть оказался путь земной не впрок,
          Я в этот лес пришел не за добычей,
          Я прогулял урок.

          Но мне остались пляшущие тени,
          Оранжевого света рваный круг
          Да третья доля неземных мгновений,
          Завещанных не вдруг.

          _^_




          Отголоски


          * * *

          Здравствуй, Родина-мать, вот я и дома.
          Ну, бля, и перемены, ну, блин, и поворот,
          Я как забытый гербарий из солидного тома
          Пересох и рассыпался... от твоих щедрот.
          Тянет мочой из подземки, а дерьмом из парадной,
          Что-то на уши давит, чуть поглубже - и дно.
          Жить в чужой стороне никому неповадно,
          А в своей, как ни пыжься, не прожить все одно.
          Ни надежды, ни веры, ни любви, ни закона, -
          Что ж, тяни свою лямку, мой унылый земляк,
          На колени я встану с картонной иконой
          Богоматери всех скорбящих, тля земная, червяк.
          Только и остается, что уповать на Бога,
          Он-то хоть за Расею? Или кранты, хана?
          Карты брошу на землю - выпадет лишь дорога,
          Без конца и без краю дурная дорога одна.

          _^_




          * * *

          Ну, вот он, юбилей... Право, смешно самому.
          А давно ли я был дворовым мальчишкой,
          Стрелял из самодельного поджига и по уму,
          Если и отличался от сверстников, то не слишком.

          В памяти была война, перегородившая детство,
          Марши духового оркестра, Советское Информбюро,
          Черная тарелка репродуктора, от малярии горчайшее средство
          Под названием хина, эвакуации сырое нутро.

          То свет, то тьма, то голос матери рядом,
          Ожидание отца, вечная песнь о разлуке,
          Он же был уверен, что погибнет под Сталинградом,
          И хотел, чтоб остался сын. Еще какие-то звуки

          То ли воздушной тревоги, то ли душевной смуты,
          То ли просто горестного женского плача,
          Память - это озаренные светом минуты,
          Их не так уж много, но и немало, а значит,

          Значит, праздник жизни все-таки грянул,
          Несмотря на то, что обстоятельства были против.
          И если есть время, оно сложено из гранул
          Наших воспоминаний, тех, на высокой ноте...

          _^_




          * * *

          Короче, если нет национальной идеи,
          То остается хотя бы День Победы.
          И если мне неведомо, кто я и где я,
          То про себя больше знали отцы и деды.

          Им дали винтовку одну на двоих - они стреляли,
          Им знамя вручили - они кричали "ура",
          И вождь над ними из нержавеющей стали
          В вечных думах своих не спал до утра.

          Они победили, а он их назад, в кутузку,
          Они - пол-Европы, а он им - космополитизм!
          А этот, из мавзолея: даешь, мол, в нагрузку,
          Мечту всех народов - мировой коммунизм.

          А ведь верилось. Даже слуга ваш покорный,
          Какое-то время истово пребывал в дураках.
          Отсвистела музыка, отщелкала, отпузырила попкорном,
          Теперь, верный сын Отчизны, я сижу на бобах.

          Только опять о Победе что-то запели трубы,
          Ветеран встает, пошатываясь от наград.
          Май сорок пятого, ночь, ее шероховатые губы,
          Сквозь дыру в потолке Венеры горящий взгляд...

          _^_




          * * *

          Отцы не воспитывали сыновей - отцы служили Отчизне,
          Или сидели в лагерях, что, в общем, одно и то же,
          И сыновья начинали свои мужские жизни
          Как попало, где придется, вотще тревожа

          Древо познанья, второпях теряя невинность,
          Доверяясь первым попавшимся недрам.
          О, юность, бедность, наивность, тебе не вынесть,
          Пусть ты вечная лоза, но под этим ветром,

          Под этим ветром безумным, под этим гибельным ураганом,
          Тебе не выдюжить... Вон отцовское поле -
          Там всё полегло, там все полегли, там век уркаганом
          Прошелся, прошмонал, поимел... Сколько крови и боли.

          Здесь каждого третьего ожидало распятье,
          Здесь были распяты все, что ни есть, боги.
          Отцы полегли, отслужив, ничего не поняв, а проклятье
          Досталось сыновьям, - оно всегда достается в итоге

          От тех, кто маршировал и творил кумиров,
          К тем, кто слепо верит и швыряет в огонь иноверцев...
          И все же я чувствую себя бесконечно сирым
          Без этих отцовских амбиций, без этих инерций.

          _^_




          * * *

          Из парковой аллеи торчит арматура,
          Закопанная в землю, как неискупленный грех.
          Ничего не поделаешь - привычка вторая натура,
          Здравствуй, моя Отчизна, ты лучше всех!
          Ненавижу тебя, злую и грязную мамку,
          С оплеухой наготове, с матом на грязной губе.
          Сколько бы я ни строил свои воздушные замки,
          Мне в них не жить и не принадлежать себе.
          Заполночь выйду прогуляться по Питерской или Московской,
          Распускаются почки, в небе звезды горят...
          Ты поставишь подножку - упаду широко и плоско,
          Словно Ангел в Изгнанье и Убитый Солдат.

          _^_




          * * *

          За стеной у меня всю ночь то стоны, то вопли -
          То ли режут кого, то ль к кресту прибивают плашмя...
          Да, любовь есть распятье, любовь есть оглобли,
          Долгая, у проруби обрывающаяся лыжня.
          За каждым окном та же свирепая свистопляска -
          Всаживают прямо и косо, перпендикулярно и по лекалу.
          Я брожу по этажам, собирая пробитые каски,
          Сборщик металлолома, дающий уроки вокала.
          С ноты "фа" фаны становятся в профиль,
          С ноты "ля" эякуляция невозвратима...
          Я, может, один из последних профи
          В этой любительской паутине.

          _^_




          * * *

          На шестом этаже пианист поимел фортепьяно -
          Оно лежит, раскинув, как негритянка, ноги.
          Засыпаю поздно, просыпаюсь рано,
          В сердце перебой, а в душе обертон тревоги.
          Что это утро сулит мне? О чем глаголет
          Сирена в машине, поставленной на охрану?
          Жизнь это сгусток невыплаканной боли...
          Подойду к окошку, за занавеской встану.
          Страшно высунуться - всадят по самые пяльцы
          И поимеют, не снимая штанов, все туда же!
          Вон шайба летит, а за ней, растопырив пальцы,
          Кожаная ловушка в пенитенциарном раже.

          _^_




          * * *

          Кому - кто, а мне нравятся продавщицы,
          Ну, всякие там уборщицы, официантки...
          Поскольку если речь об определенной вещице,
          То она не хуже вот у этой пацанки,

          Чем у заезженной звезды экрана, -
          Пусть молча моет полы в моем кабинете,
          Но когда она после выйдет из ванной,
          То я больше за себя не в ответе.

          Я возьму ее на руки и отнесу на диван в приемной,
          Там не скрипят пружины и мягкая кожа,
          О, этот взгляд принимающий, томный,
          О, этот всхлип благодарный ее же,

          Маленькой уборщицы. Папа алкоголик,
          А мама у ларьков собирает бутылки,
          Есть еще младшенький братик Толик,
          Вчера, гаденыш, надышался морилки...

          Дать ей что ли сегодня бачков десять?
          Пусть купит себе на развале трусишки и лифчик.
          Елы-палы, как быстро пролетел месяц,
          А у меня какой-то нарывчик.

          _^_




          ПОЭМКА

          Она была рыжая, кожа - цвета сметаны,
          Веснушки - как крапинки масла на белом.
          Я полюбил ее сразу и любил неустанно,
          В чем на дверях ее дома признался мелом.
          Она была маленькая, худенькая, метр с помпоном,
          На ногах пудовые ботинки по последней моде.
          Она кончила физмат или физтех, и легким стоном
          Всегда мне давала понять, что кончает или что-то в этом роде.
          В прошлом она сидела на игле, но соскочила, -
          То ли воля у нее была на высоте, то ли разум.
          Но прошлое было и теперь причиной
          Того, что по-настоящему она не кончала ни разу.
          Но это не мешало мне любить ее, трепетать от счастья,
          Языком умащивать ее всегда свежую розу
          И погружаться в нее, прятаться от ненастья,
          Пребывать в нирване, будто бы приняв дозу.
          Господи, кто знавал любимейших, тот поймет,
          Тот поймет и без слов, что это такое!
          Так прошел один год и еще один год,
          А на третий Господь к нам повернулся спиною.
          Что ты можешь против Него, когда ты один,
          Когда в твоих объятьях ей душно, когда ей голимо,
          Когда сестра ей игла, а брат ее - героин,
          Когда она смотрит все мимо и мимо и мимо?
          Когда она не смотрит вообще, и только зрачок
          Бродит туда-сюда под полуприкрытым веком.
          А ты, в этом гнусной жизни застопоривший дурачок,
          Не смеешь уйти вместе с ней, поднявшись над миром, над веком...
          Прощай, моя рыженькая, я не знаю, где ты,
          Я совсем не знаю, что стало, что стало с тобою...
          Я не буду рвать мать-и-мачехи - помнишь?- цветы,
          Пусть лужайка от них станет совсем золотою...

          _^_




          WORM

          Кто-то роется изо дня в день в электронном архиве,
          Отшумевших пиров прошлогоднюю корку грызет, -
          Отбуянили гости, на метле улетели, лихие,
          А теперь, знать, его, молчаливого червя, черед.
          Для чего он приполз? каковы его мысли и цели?
          Что он делает там, на безлюдье губу раскатав?
          Отгуляли в беседах, отсмеялись, отпили, отпели, -
          Нынче пьет он один, из остатков коктейль намешав.
          Роет он в полутьме, он хозяин исчерпанной жизни,
          Архиватор утрат, он уже разложил инвентарь,
          Он надменно-суров, словно распорядитель на тризне,
          Нынче он господин, хмурый витязь, наследник и царь.

          _^_



          © Игорь Куберский, 2002-2024.
          © Сетевая Словесность, 2002-2024.






НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"
Андрей Бычков. Я же здесь [Все это было как-то неправильно и ужасно. И так никогда не было раньше. А теперь было. Как вдруг проступает утро и с этим ничего нельзя поделать. Потому...] Ольга Суханова. Софьина башня [Софьина башня мелькнула и тут же скрылась из вида, и она подумала, что народная примета работает: башня исполнила её желание, загаданное искренне, и не...] Изяслав Винтерман. Стихи из книги "Счастливый конец реки" [Сутки через трое коротких суток / переходим в пар и почти не помним: / сколько чувств, невысказанных по сути, – / сколько слов – от светлых до самых...] Надежда Жандр. Театр бессонниц [На том стоим, тем дышим, тем играем, / что в просторечье музыкой зовётся, / чьи струны – седина, смычок пугливый / лобзает душу, но ломает пальцы...] Никита Пирогов. Песни солнца [Расти, расти, любовь / Расти, расти, мир / Расти, расти, вырастай большой / Пусть уходит боль твоя, мать-земля...] Ольга Андреева. Свято место [Господи, благослови нас здесь благочестиво трудиться, чтобы между нами была любовь, вера, терпение, сострадание друг к другу, единодушие и единомыслие...] Игорь Муханов. Тениада [Существует лирическая философия, отличная от обычной философии тем, что песней, а не предупреждающим выстрелом из ружья заставляет замолчать всё отжившее...] Елена Севрюгина. Когда приходит речь [Поэзия Алексея Прохорова видится мне как процесс развивающийся, становящийся, ещё не до конца сформированный в плане формы и стиля. И едва ли это можно...] Елена Генерозова. Литургия в стихах - от игрушечного к метафизике [Авторский вечер филолога, академического преподавателя и поэта Елены Ванеян в рамках арт-проекта "Бегемот Внутри" 18 января 2024 года в московской библиотеке...] Наталия Кравченко. Жизни простая пьеса... [У жизни новая глава. / Простим погрешности. / Ко мне слетаются слова / на крошки нежности...] Лана Юрина. С изнанки сна [Подхватит ветер на излёте дня, / готовый унести в чужие страны. / Но если ты поможешь, я останусь – / держи меня...]
Словесность