НЕ УЛЫБАЙСЯ ИМ НИКОГДА, РАДОСТЬ МОЯ
Отрывок из романа Магды Ведро
Женщине хотя бы раз в неделю обязательно нужно поплакать. Иначе она становится жутковатым существом в мужских джинсах, бейсболке и куртке-унисекс. В её сердце поселяется сорок тысяч кусков льда. Выйдя вечером на улицу, я увидела сразу пять или шесть таких недоженщин, и мне сразу захотелось блевать. Я собиралась к бывшему любовнику поесть грибов: муж уехал в командировку, и я не знала, чем заняться, пока бывший не позвонил. Сказал, что больше не будет ко мне приставать и станет прохладным и точным, как лезвие. Я сразу поняла, что у него дома завелись грибы.
Кошмарная девка в мартенсах и чёрной куртке толкнула меня, и я поняла, что не дойду до грибов, если сейчас же не сблюю. Я побежала дворами к мусорному баку. Я была в белой шубке с лиловыми рукавами, длинных серебряных серьгах, на шпильках десятисантиметровой высоты. Это очень важно, вы понимаете?!
Возле мусорки толклись трое пьяных мужиков и говорили о политике. Они посмотрели на меня так, будто я утконос или небоскрёб.
Проблевавшись, я вытерла рот кружевным платочком и отхлебнула минералки. Мир изменился. Небо было лиловым, сквозь снег прорастала золотая трава. Я чувствовала себя очень трезвой, но при этом очень-очень задумчивой.
Ещё надо было прореветься. Но помойка не подходила для этого. Рядом не росло ни одного дерева, ни одной собаки, которую хотелось бы обнять и плакать, вспоминая забытое у какого-то буддиста фиолетовое бельё и порванный на прошлой неделе топ.
Боже, как хочется попасть в маленький шалаш возле огородика, усаженного развесистой коноплёй!
Я побрела прочь, провожаемая взглядами голубей, для которых в моей сумке не нашлось хлеба.
От одной мысли о несчастных голодных птицах по щекам потекли слёзы. Внезапно я осознала: заканчивается любимая французская тушь, заканчивается, как вся моя жизнь, как моя любовь к мужу, вечно пропадающему на работе, а я мечтаю о туши, которая никогда не закончится, подобно моей любви к деньгам моего мужа; она должна быть в коралловом хрустальном флакончике, такой вечный увеличитель объёма ресниц, но учёные больше думают о вечном двигателе и не ценят наивные желания женщин.
Когда я обогнула последнюю девятиэтажку, что-то кольнуло меня в бок. Наверное, начались месячные. Конечно, в этом месте находится печень, но я в отсутствие мужа столько бухаю, что печень у меня не только увеличилась, но и начала исходить кровью. Мне нравится эта гипотеза, трогательная и абсурдная, как я сама, поэтому я не пойду к гинекологу проверять её на верность.
Чудесным, необъяснимым образом я оказалась на площади Лукича, и тут меня встретил Ваня. Это было мистическое совпадение: я только что вспомнила этого лопуха. Пять лет назад он предлагал мне встречаться, но тушь так и не купил. Я разрыдалась с удвоенной силой.
- Магда! - воскликнул он. - Магда, у тебя вся рожа в чернилах.
- Это синяя тушь, - сказала я, гордо распрямляясь. Нельзя было терять лицо. - Та, которую ты не подарил мне на день рождения.
Мой день - восемьдесят первое якобря, а год я вам не раскрою, а то молодёжь, узнав, сколько мне лет, сочтёт мои высказывания устаревшими и отпишется от моего журнала.
- Знаешь, Магда, - жёстко ответил он, - дарить тушь надо не всем. Я всегда это советую молодёжи. Дарите косметику, если у вас есть лаве, бедным девушкам, воспетым в романе Юлии Беломлинской, но если у вас выпрашивает подарок жена предпринимателя - смело рвите купюру прямо на глазах у продавца. А если популярная блоггерша - тем более! Не успеет такая дамочка накраситься, как зарыдает над очередной своей гениальной строкой, и все ваши деньги претворятся в синие или чёрные разводы на салфетке. И неважно, разобьёте вы живое сердце, ждущее скромных подтверждений вашей признательности, или заденете чьё-то шлюханское самолюбие.
- Какой же ты подонок, - медленно проговорила я, вытирая щёки.
Скотина. А ведь я была влюблена в него в нежно-голубом смысле этого слова. Да, именно такого оттенка было моё чувство - и оно не имеет к геям никакого отношения, - пока не приехал муж.
Я шла и рыдала, распространяя свою скорбь на все станции метро, на все линии электропередач, на все стеклянные двери. Не знаю, причём тут двери: мне так захотелось в туалет, что я не продумала этот образ, и он остался недоработанным.
Я совершенно забыла, где находится дом моего бывшего, но навстречу неожиданно попался дом другого бывшего. Я набрала код и вошла в подъезд. В этот расплывающийся холодный перешеек, где могло случиться что угодно.
Конечно же, я волновалась. Телефон я потеряла у мусорки, лицо распухло от слёз. Я могла напугать его. Не телефон, а бывшего. Впрочем, и телефоны боялись меня: они то и дело пропадали. Или моего мужа: однажды он разбил об стену новый самсунг, на который мальчик прислал мне эсэмэску: "Магда, ты самая нежная и удивительная".
Бывший - звали его, скажем, Вася - встретил меня мрачной полуулыбкой. Спросил, что я тут забыла. Я соврала, что видела его во сне. Мне вообще тяжело быть честной, а тут ещё ситуация патовая. Не признаваться же, что мне был нужен сортир. Итак, я ласково улыбнулась ему и убежала ссать и отмываться от туши.
На краю раковины лежал нераспакованный кусок земляничного мыла "Magda". Глаза опять защипало: это был знак. Все эти годы он любил только меня, а мне казалось, что он шляется по бабам. Меня охватил ужас: теперь Вася хорошо зарабатывает, он стройнее моего супруга, куда я смотрела столько лет, почему я убежала от него тогда в снег и туман? Мы могли быть счастливы, наше небо всегда было бы земляничного цвета. С этой мыслью я перегнулась через край унитаза, и меня вывернуло наизнанку. Булимия, думала я.
- Магда, открой, сцуко, ты достала уже там сидеть! - заорал Вася на другой стороне мира. - Только выйди, долбаная кошка, и я тебе врежу как следует!
Я не стала подвергать эту фразу логическому анализу. Я проявила характер: сказала, что если я дорога ему, он не побеспокоит меня в трудную минуту, а спокойно пойдёт отлить на балкон.
- Ты обнаглела совсем, - рявкнул он. - Внизу же люди!
Я почувствовала, что одним упоминанием других людей он разрубает последнюю нить, тянувшуюся в его туалет из моего сердца. Вышла из ванной и отправилась варить кофе. Гордые слёзы капали в джезву, Вася стоял у меня над душой и бубнил: извини, Магда, моя еврейская бабушка учила меня, что можно ссать на людей в душе, но никогда не надо ссать на них с крыши или балкона.
- Как ты жил все эти месяцы? - тихо спросила я.
- Попробовал кетамин, записал альбом, решил, что мне больше ничего не страшно, а теперь еврейская мама нашла для меня жену, и я понял, что насчёт страшного немного ошибся.
- И ты даже не предложишь мне заняться сексом? - возмутилась я.
- Понимаешь, они придут с минуты на минуту и съедят меня, девушка из очень хорошей семьи, зовут Роза Айхенвальд, - дальше я не слушала, я выбежала на улицу, накинув шубу на одно плечо.
Любовь - как татуировка на крестце официантки: отвлекает внимание посетителей от низкого уровня обслуживания.
Любовь - как джинсы, съезжающие с жопы. Ты можешь сколько угодно подтягивать их, всё равно они сползут, открывая твою беззащитность городу, миру и ноябрьскому холоду, но любовь не впустит холод в сердце твоё, и ты почувствуешь себя, несмотря ни на что, почти одетой.
Все, кого мы полюбили, могут сделать нас идиотами.
Ах, как я хотела в эту осень выкрасить волосы в фиолетовый цвет, чтобы моя любовь скорее рассмотрела меня. Но краска оказалась поддельной. Цвет не фиолетовый, а чёрт знает какой. Это у тебя карма такая, сообщил муж. Сочиняешь ты много, вот мир тебя и наебал.
Господи, опять муж лезет в голову, скоро я стану как все эти семейные тётки в трамваях, ещё и на работу устроюсь, буду вставать каждый день в семь утра - нет, господи, нет. Пожалуйста, вскрикнула я, задыхаясь от слёз. Да, кстати, я стояла на остановке такси, если верить ближайшему циферблату, было полдевятого ночи; да, для меня весь день была ночь. Подошёл таксист-молдаванин, спросил, не может ли он чем-нибудь помочь. Мне никто не поможет, всхлипнула я и попросила господа поменять его на красивого бизнесмена в бежевом пальто. Бог не услышал меня. Следующим подошёл чувак с дредами:
- Вам плохо? У вас кто-то умер? А у меня - трава.
- Вся трава этого мира умерла, - сказала я, и в наших глазах отразились одинаковые конопляные стебли. Одинаковую картинку транслировал сквозь нас дух, находящийся по ту сторону площади, города, этой страны.
Чуть позже я сожрала всё, что было в холодильнике этого парня: маслины, оливки, чёрную икру, сёмгу, фаршированные помидоры, крабовый салат. Я столько ела, потому что в мире не было любви.
Парень притащил две бутылки водки, и я взяла себя в руки: если ради меня, совсем не знакомой и старше него лет на не-скажу-сколько, он побежал в супермаркет - а это десятый этаж, а лифт не работает, - значит, земля ещё не умирает от нехватки сердец, и луна этой ночью будет пенно-розового цвета.
Он обещал подарить мне новый мобильник, и я задохнулась от счастья. Под окнами всё ещё бродили мужиковатые бабы. Иногда и под бейсболками горят бездонные глаза, и под мальчишескими футболками таится точёная грудь, но что они знают о настоящих чувствах, эти грубые твари. Никогда внутри у них не взойдёт пенно-розовое солнце, не распустится белый алисиум, и даже если кто-нибудь из вас сгоряча назовёт одну из них истеричкой - всё равно им не понять всей тонкости нашей истерики. И если кто-нибудь вынудит меня читать с такими существами на одном вечере, я просто умру. Не улыбайся им никогда, радость моя.
От издателя:
Продолжение можно прочитать в новом сборнике Магды Ведро "Гляссе моего позора". Впрочем, продолжение ли это, трудно сказать: сюжет там не подразумевается. Не ищите сюжет, это всего лишь осколки зеркала, в котором отражается изменчивое лицо хуйни. Часть книги посвящена грибам и алкоголю. На случай, если вы не найдете ничего похожего на ваш опыт, в конце книги есть несколько пустых страниц. Напишите на них то, что знаете о грибах, алкоголе или просто хуйне, и тогда эта книга станет по-настоящему полной. Закончить её невозможно. Если вы не пьёте, не едите грибы и не знаете, что писать на пустых страницах, купите другую книгу Магды - "Как обратить на себя внимание блядей и открыть публичный дом": по прочтении вам непременно захочется выпить.
2012
© Елена Георгиевская, 2012-2025.
© Сетевая Словесность, публикация, 2013-2025.
НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ" |
|
 |
Алексей Смирнов. Где стол был яств: и Доктор Энгельгардт. Два рассказа [Бритая Маковка толкнула Косички, качнулись Банты. Лиза и Коля – октябрята, но без пяти минут пионеры – остановились и завороженно уставились на сутулого...] Елизавета Григ. Сима [Эта необыкновенная история началась в соловьиную ночь – в самое подходящее время для всех необыкновенных историй на свете. Говорят, не поют соловьи, они...] Яков Каунатор. Кто же ты есть, как тебя звать... (Булат Окуджава) [Формула рождения стихов Булата Окуджавы до чрезвычайности проста: взгляд, восприятие; чувство; осмысление...] Андрей Коровин. Из книги "Любить дракона" (2013) Часть II [стать его сталкером / проводником / в новый мир / вещей букв людей / взять на себя ответственность / за его судьбу...] Татьяна Куземцева. И надеяться, и любить... [Как бесполезны дни – благословенны ночи, / И горести мои завязли между строчек. / И разве кто спасёт? А впрочем, что за дело... / Пожалуй, это всё...] Екатерина Вольховская. Чёрный пёс и другие [Кто разберёт их – о чём говорили / Девочка с куклой ночами под пледом? / Кукла любила глазами и бантиком, / Девочка – голосом, тихим и тёплым.....] Никита Николаенко. Взгляд обывателя [По прошествии нескольких недель я стал задаваться вопросом – а что же тогда произошло в тот жаркий день и происходило ли что-то стоящее на самом деле...] Владимир Буев. Пять рассказов о судьбах крымских татар в обрамлении прелюдий и ноктюрнов [Репортаж с творческого вечера писателя Шевкета Кешфидинова. Литературно-музыкальная композиция Шевкета Кешфидинова и Зеры Джемиловой, посвященная Крыму...] Зина Виноградова. Одна сплошная исповедь [Презентация книги Макса Батурина (1965-1997) "Гений офигений" в рамках проекта "Бегемот Внутри" в Малаховке.] Валерий Горюнов. Пиратская летопись о времени и себе (О книге Матвея Цапко "Экранка") [...как в любой летописи, записанные события и воспоминания постепенно выцветают и становятся неясным гулом прошлого, но у нас все равно остаётся недоступный...] Александр Хан. Созерцание и размышление (о стихах Александра Разина и Дарии Солдо) [Отзыв о стихах участников 103 серии литературно-критического проекта "Полёт разборов" Александра Разина и Дарии Солдо.] |
X |
Титульная страница Публикации: | Специальные проекты:Авторские проекты: |