ПО ОСНЕЖЁННЫМ МОСТОВЫМ
В ЭЛЕКТРИЧКЕ
Вот девушка в вагоне у окна
стоит, сияя юностью своею.
Она великолепно сложена,
и ореол любви горит над нею.
В её глазах весны пьянящий свет -
в моей душе сплела тенёта осень.
Ей девятнадцать или двадцать лет -
мне сорок пять, точнее, сорок восемь.
Вот мы стоим в вагоне у окна,
и наш вагон, как парусник, качает...
И смотрим друг на друга, но она,
по-моему, меня не замечает.
_^_
АХ, КАК КОГДА-ТО
Ах, как когда-то вино меня веселило!
Особенно из винограда крымских отборных сортов.
Вместе с мускатом меня наполняла сила
и уносила в Питер или Ростов.
Ах, как когда-то любовь меня окрыляла,
впрыскивая мне в вены терпкий адреналин!
Ради смазливой девчонки с самым могучим амбалом
я мог подраться один на один.
Ах, как когда-то в дали меня тянуло:
кинул рюкзак за плечи - и на поляну в лес!
Дома - голые стены, кровать да четыре стула,
зато за городом так много обжитых мест!
Ах, как когда-то сердце моё звенело,
помните, как у Баха - хорошо темперированный клавир?
Не барахлило и не болело тело,
а оголтело впитывало весь мир.
Ах, как когда-то... Кончились наши годы.
Ветер свободы выпорхнул и затих...
Мы неугодны. Мы из другой породы -
мы из породы что-это-там-за-псих?
_^_
ЧТО Я ПОМНЮ
Мне 30, тебе 26.
Мы молоды, в сущности, - дети.
На перекрестке столетий
нам встретиться выпала честь.
Под "Ласковый май" и "Фристайл"
трещали опоры Союза,
челночники полные груза
носились подобием стай.
Страна превращалась в отстой,
забрызгана кровью и грязью,
но словно назло безобразию
любовь нас настигла с тобой.
Обычно встречались в кафе
в полпятого после работы.
И, взяв для приличия что-то,
какой-нибудь кофе лате
(нам было тогда всё равно),
мы долго сидели, курили,
потом по бульварам бродили,
потом целовались в кино.
Тот год был велик и смешон,
в агонии билась Эпоха.
Я помню всё это - но плохо,
а губы твои - хорошо.
_^_
ЕЙ, ГОСПОДИ! ЭТО Я! Я ЗДЕСЬ!
Ей, Господи! Это я! Я здесь!
Господи, услышь меня, незаметного!
Я ведь знаю, Господи, что Ты есть,
хоть и болтают многие, что нет Тебя.
Господи, я о многом не попрошу,
планов Твоих божественных не нарушу:
Господи, дай мне маленький парашют,
чтобы катапультировать мою душу!
Слишком уж глубоко я в жизни увяз
в этой густой и липкой болотной сырости,
где под ногами грязь и на сердце грязь -
больше не вынести...
Ты же в ответ смеёшься: "Чувак, прости,
то, что ты здесь задумал, чертовски круто!
Если решил лететь, то давай - лети!
Нет и не может быть тебе парашюта".
_^_
КРИЗИС СРЕДНЕГО ВОЗРАСТА
Ну, вот и стал я ужасно взрослым,
телесно грузным, душевно косным,
в любви ненужным, в быту несносным -
плешивый дядька под пятьдесят.
Давно мои оперились дети
и разлетелись по всей планете,
а я зажился на этом свете,
чему по сути уже не рад.
Я встроен в цепи, включён в обоймы,
веду за место под солнцем войны,
а помнишь, в юности как с тобой мы
мечтали вечером у реки
на дебаркадере за паромом,
как подрастём и уйдём из дома,
и будет всё у нас по-другому,
и будут души легки-легки...
Ну, как же это, скажи на милость,
всё незаметно переменилось!?
Всё то, что грезилось, то, что снилось
куда-то сгинуло, уплыло...
И мы стоим под свинцовым небом,
и нам виски заметает снегом,
а под лопаткой ростком, побегом
болит невыросшее крыло.
_^_
НЕДЕТСКИЕ ИГРЫ
На изломе двух тысячелетий
были игры с жизнью нелегки:
оборвались разрывные цепи,
разлетелись к чёрту городки,
дочки разругались с матерями,
в нарушенье правил их коря,
казаки разбойниками стали,
гуси улетели за моря...
Ойкумену игрового зала
кто-то покидает каждый час,
словно сумасшедший вышибала
методично вышибает нас.
И скрипучий голос косоротой
объявляет "три, четыре, пять" -
а потом по поводу кого-то
очень тихо: "Я иду искать!"
_^_
В КАЖДОМ МУЖЧИНЕ ОСОБЕННО ЕСЛИ ОН НЕСВОБОДЕН
В каждой кошке, если она не накормлена -
есть черная, черная, черная комната,
В каждом мужчине, особенно, если он несвободен,
есть глубокий,
глубокий,
глубокий
колодец.
В том колодце вода - не достанешь до дна,
и черным-
черна
глубина.
В придорожном мотеле ты захочешь раздеться
и нырнуть в это черное прямо под сердце.
Не пытайся,
прошу -
это слишком опасно!
Ты надеешься выплыть - надежда напрасна...
Лучше ляг и усни головой на плечо -
слишком черная,
черная,
черная,
чё...
там вода,
и колодец ужасно глубок.
Спи, мой зайчик,
зайчонок,
зайчо-
нок.
_^_
ФАНТАЗИЯ НА ТЕМУ "ВРЕМЯ"
Нет, время не учит -
Оно нас ведет
И метит из "Стечкина" в темя.
Ни шагу обратно -
Вперед и вперед
За всеми,
За всеми,
За всеми!
Нет, время не лечит -
Оно нам дробит
Прикладом суставы и кости.
И с каждой минутой все больше обид,
Все больше беспомощной злости.
Нет, время не судит -
Оно приговор
Выносит без адвоката.
Приходят народы от моря и гор,
И снова уходят куда-то.
Ветшают селенья,
Горят города
И много чего происходит.
А время уходит незнамо куда,
Да всё никуда не уходит.
_^_
МОЯ ЭСХАТОЛОГИЯ
Нет, не загробного спасенья,
Не отпущения грехов,
Проси у Бога вдохновенья
Для новых песен и стихов.
Когда придет кончина света
Стремительно и огнево,
Проблемно будет непоэтам
Проникнуть в Царствие Его.
Поэтам же - довольно просто,
Ведь с малых лет известен им
Плывущий в небе, словно остров,
Небесный Иерусалим.
Бродя по Киеву, Казани,
Или осеннею Москвой
Они его давно узнали
С его несбыточной красой.
В его небесных переулках
Так хорошо скитаться им!
Звучат шаги светло и гулко
По оснеженным мостовым.
_^_
|
