Белый свет и безмолвие ты восходящий за мной
И бессловие снова
В ушах тишина
Но зачем
Эта долгая пытка пустыней
Но как же темно
В глубине пылевых
И печально
пустынных
Очей
Что остыли
Ах усталый не бойся под песню и палку бредёт
Дромадер
Упираясь в Медведицу
На небосвод
Виноградные кисти
Сионский густеющий мёд
На горбе
На холме
На разбавлено
винный
восход
Что под бархатом синим
Вот и пора
Лисья нора зарастает колючей травой
Дикие злаки
Знаки дают
головой
тёмной гнилою катиться
да скалиться
на
холм
где восходит
да светит
да бродит
Луна
Вот и пора
лисья доля
обвыть
и на
ла
пах
нет
зелёной землёю
и
осень тепла
пахнет
и плотью
и в рост
от корней
да от жил
кто
искрошил
в перегной
расскажи
рассмеши
кто познакомил с лисою
да кто усыпил
бедный лисёнок
на чёрной ладони сопит
ах расскажи
мне по духу
по нраву
и
скал
л
юсь
и
лиса выгрызает
окружье
оскал
Вознесение мне
Господи
Пророк Илия
колесница
отчего куропатки присыпаны пеплом в долине
отчего мне полжизни
обитель блаженных не снится
то Шеол
без причины
ошибся
я
с выбором лилий
то царица Астарта
с гусиною ногою
и когтем
что по сердцу
царапает
в третью безлунную стражу
то премудрая с белой
свинцовой Луной
на исходе
оттого к поцелуям
я губы
белилами
крашу
мне прощение Господи
путник
блуждаю в теснине
между скал
между сёл
и осёл мой
в репьях и проклятьях
собирается складками
плащ мой
невыцветше
синий
цвета мудрости тихой
морщинится
старое платье
Вознесение
Господи
только
скрипит колесница
по земле
по песку
по печёным камням
по оскол
кам
яства белые
носят
весёлые
чёрные птицы
и впиваются в мясо
их острые
когти
иголки
Вознесения
Господи
в огненном вихре
и дыме
да подальше отсюда
от бездны
унылой и пыльной
так
чтоб только осталось
на выдох
короткое имя
да подкова
которую
к небу
на счастье прибили
По запутанной улице след где шаги
и
беззву
чьи
глаза
по лиловому
ловят
лучами
звезду
отражение
ртутная
плос
ко
сть
зеркальной
стены
тени
всё
что оста
лось
любимая
тени
и
сны
снесены
перекрытия
пепельный
круг
очага
очерта
ния
жизни
на
серых
узорах
чита
ть
очертания прошлого
или того
что грядёт
улиц
мелется
крошево
камень
по
камню
ползёт
город
за снами
и вот
Остаёшься лишь ты
остаёшься любовью
и белым осколком
звезды
красными нитями
памяти
город прошит
красными нитями
улиц
на память
узлы
только
Рогожская
режет
огнями
прости
нити
закрутят
колёса
вечерних машин
Вот пропащий пришёл
На ненужную землю
к чему
занесло
залепило глаза
истолчённым
песком
белой ступкой
пустыня
изму
чено
бедное зло
тихий демон
нескладный
восходит
на
утренний
склон
тихий демон
младенец
глаза
на печаль
да на мёд
крылья
в шёлковых складках
да скроены косо
углы
спотыкаясь
царапая
лапами
камни
бредёт
и хвостом подметает
солёную
белую
пыль
безъязыких проклятий
срамных
да от сердца
молитв
пара свитков
под камнем
от века
до срока
лежит
и когтистую лапу
зелёное пламя
смолит
вырываясь
из трещин
да
древних
кварцитовых
жил
они умеет читать
знаки синие
древнюю вязь
он извлёк
бы
и вслух
да вараны
смеялись над
ним
отттого
будет только огонь
и восходит
клубясь
к небу
жирный
удушливый
тяжкий
и медленный
дым
Скопидом Никодим разговаривал с белой Луной
Что-то сердце сжимает
Плетёной верёвкой льняной
И сквозь рёбра
Бросает монетки
Смешной селенит
И ничком
Недвижима
Душа на дорожке лежит
Скопидом
Заноси-ка под крышу весёлый товар
То хабар
То навар
А то просто
Кривой самовар
Кости с медью
Да чай
Вот осталось
Немного
часов
Привечай белолицую
медною
мелочью
снов
сдох щенок
отчего это лето в стоячей воде
отражается карее небо
на вытек глаза
прощено
да отпущено
только видения
те
ничего
ничего
научусь
подорожник
лизать
сдох щенок
это вдруг
и случайность
да малость
пройдёт
хорошо
хорошо
подышать
да настанет
июнь
с чёрным
чаем
мешаю
горчичный
густеющий
мёд
и волчец
зажимает
в натяг
зелень
липнущих
струн
сдох щенок
и не просит
на руки
возьми
да
возьми
будет шлейка
по небу
к святому илье
залетать
и с восьми
до пяти
и с пяти же
опять
до восьми
тропка
в свете
то солнцем
а то и
луной
залита
Sator Arepo Tenet Opera Rotas
В сердце моём живёт
Голубиная кротость
Где-то
Под мозжечком
чёрная пропасть
где-то
под кадыком
след от потопа
справа от пузыря
с желчию
полость
раньше наружу была
а теперь я заштопан
Sator Arepo
как
мне под синей тучей
боком стоять
льдинки
октябрь
крошит
Tenet
а я дышу
стало получше
крутит
по часовой
всполохи
площадь
где-то
на животе
в узел закручен
тянется хват
ниточный
да
по коже
Не рыдай мене
Мати
Во гробе зряще
А рыдай о себе
Пропащей
порыдай
а потом рассмейся
это
мама
такая песня
В песне бесы припев украли
Не рыдай мене
Мама Валя
Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах[Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...]Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём[Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...]Алексей Смирнов. Два рассказа.[Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...]Любовь Берёзкина. Командировка на Землю[Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.]Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду[Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.]Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней.[Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...]Аркадий Паранский. Кубинский ром[...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...]Никита Николаенко. Дорога вдоль поля[Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...]Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц)[О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.]Дмитрий Аникин. Иона[Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...]
