КАЗАНСКИЕ ВРУНЫ
Витя любит копаться в психологии ближнего - идет по ниточке, находит узелки лжи. Без умысла злого - из интереса "научного". Вот несет собутыльник, хвастает про драку, мол, как врезал - и тот с копыт!.. Слушая, Витя опускает скуластое лицо, задумчиво щурится... Это плохой знак. Сейчас Витя скажет: так не бывает, чтоб сзади по лбу. И докажет с подробностями - почему.
За это его не любят.
Ну, не хочешь сам, не мешай врать другому! Может, это потреба! Тем более, если честно, человек тут не врет, ибо сам верит. Он рядит себя в героя. Разве это плохо? Ведь человек восходит. Пусть в фантазиях. И, если ему не мешать, он так на вершине и останется. И в следующий раз там, где струсил, совершит подвиг. Ибо положение уже обязывает. А Витя - что? Витя изверг со скальпелем, ниточки подрежет - и больше не дергается человечек, марионетка своих фантазий. Да и кайф испорчен, отравлена, если глядеть в корень, сама жизнь.
Зато ценит Витину проницательность его супруга.
Сегодня Витя колол двора для бани, ездил до этого в магазин, купил продуктов и дыню-торпеду. Половину дыни съели, половина осталась на кухне. Там же лежали принесенные с огорода кабачки.
Когда входил в сени, шумно отряхивался. Из кухни вышла жена с ножом в руках.
- Ба, думала приготовить кабачки. Взяла половинку, хотела резать. А это оказывается дыня!
Жена смеялась, приглашая порадоваться такому вот казусу, удивиться...
Витя глядел перед собой, снисходительно ухмыляясь.
- Знаешь, как было? - сказал он, - было так. Ты взяла нож, увидела торпеду, подумала: ба, как похожа на кабачок! А ведь могла бы нарезать. Скучно тебе на кухне одной, вот и выдумываешь.
Жена смотрела на него с гаснущей улыбкой. Опустила глаза... Потом вскинула - с улыбкой восхищения. Какой умный у нее муж!
Конечно, это она для поднятия настроения, подумал Витя. Но ведь вся в мамашу!
Пришла к ним как-то теща. На Калугу с Даурской ходила пешком, через Ометьево. Это быстрее, чем на трамвае, потому что от трамвая шагать еще столько же, сколько через все Ометьево.
Пришла - дочери дома нет. Решила подождать.
Попила чаю, посидела и вдруг, приложив руку к сердцу, качнулась в сторону зятя:
- Витя, а я ведь чуть под поезд сейчас не попала!
- Че? - Витя замер, глянув на шкаф...
Он сидел у порога на скамеечке, чинил ножичком оголовок спички.
-Да, милай!.. Поднимаюсь в гору с Отрадной-то, а там из-за угла - поезд! Я как подамся назад, а он - с ветром, с грохотом! Чуть одежду не зацепил. Я стою, а он идет и идет, орет и орет, не кончается... Так и стояла окаменелая.
Витя молчал. Теща глядела на него жалобно. С вопросом. Ждала сочувствия...
- Ну что же ты, мама, - сказал Витя, - ходишь - в землю глядишь? Горе, что ли, у тебя какое? Вперед смотри!
А сам подумал: врет!
Врет, конечно! Между Отрадной и поселком Ометьево, у высокой насыпи, всегда так кажется. Когда поднимешься на гору, сразу - рельсы. Но под поезд там не попадешь, состав видно и слышно издалека. Он идет по дуге. Кажется, что на тебя. Но мимо. Грохочет, аж жуть берет. Тут теща и перепугалась: а если б не видела, тогда что? А ничего! Она его слышала. Поезд так вопит, что на другом конце города Казани слышно.
Напрасно теща ждала участия.
Витя больше ничего не сказал. Сунул спичку в зубы, под резец, и, крепко сощурившись, звучно пососал, бросил спичку и вышел.
Теща осталась одна. Запахнула шерстяную кофточку на груди. Надо ждать дочь. Хоть та пожалеет!
A что тут говорить-то? Вот с Витей был случай -это да!
Дело было весной, в марте. Когда с крыш срывались большие сосульки. Приехал Витя из города, сел пить чай. Развернул конфетку, но жевать не стал, закинул языком под щеку. Скатал в пальцах и бросил в пустую чашку фантик. Зло бросил.
- Маня, час назад меня чуть не убило!- сказал он.
-Как?- удивилась жена.
- Так. Короче, купил что надо. Продукты. Тебе краску для волос. Ту, что подороже. Ведь ты просила подороже, - он кивнул на подоконник, где стояла упаковка.
- Спасибо, Вить...
- Ну. Иду, значит, вдоль магазина. Вдруг сверху, над головой, ка-ак ш-ш-шаркнет! Я... Нет, не я... реакция! (Ты же знаешь, я боксом занимался). Короче, меня - в сторону, а там, где я был, как шлепнется льдина! Как от взрыва хлопок, и осколки в сторону. Люди аж ахнули.
-Ба-а! - жена приложила руку к груди и маятно шатнулось в сторону мужа.
- Не стало бы Виктора Сергеича! - пропела, - а я бы, дура, сидела сейчас и думала, что это он запаздывает? А он там мертвый лежит!
При слове "мертвый" Витя как-то странно метнул взгляд на жену.
А та смотрела на него, будто не узнавая....
Витя гордо молчал. Держал большой кулак на столе, мужественно щурился. Будто совершил подвиг.
Было приятно, что жена такая сердобольная. Жалеет его. И хорошо, что она под крылом, домработница. А то у соседа вон - работает. В отделе она одна замужняя, и пять разведенок. Сами с мужьями не жили, зато его дуру уму-разуму учат. Та как придет с работы - скандал устраивает. То не так, это не так. Скоро разводятся.
Да и живут они с Марией вдвоем, сына вон учиться отправили. И никто не лезет в семейную жизнь.
А торчи тут шурин или другой родственничек! Какой-нибудь интель, не туда образованный, въедливый опарыш, да скажи:
- Не так все было, я рядом стоял и все видел. Да, льдина упала. Но в трех метрах от тебя. И шарахнулся ты от страха, чуть в штаны не наложил. Упал даже. А то - ре-акция!.. Боксером он был!.. В секцию записался, а как надавали на ринге по морде, так сразу выписался.
Появись такой, прибил бы сразу, гада такого! Чтоб не лез в чужую жизнь! Не встревал.
Ведь оно как? Аж слеза душит от обиды!.. Живешь-живешь. Честно живешь, правдиво! И чтоб справедливость кругом была. Но появится вот такой глист. Либерал, зараза!.. книжек начитанный, и норовит все опровергнуть. Жизнь тебе испортить. Есть такие умники с потными ручонками, глазастые, все видят. Будто родились гадить. И книги, кажется, они читают такие, где написано, как портить людям жизнь. Убил бы!
Витя даже покраснел, резко отодвинул от себя чашку. Но ничего! - подумал он. И, вынув языком конфетку из-за щеки, начал жевать, играя желваками.
19.10.16 г.
© Айдар Сахибзадинов, 2016-2024.
© Сетевая Словесность, публикация, 2019-2024.
Орфография и пунктуация авторские.
| НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ" |
|
 |
| Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах [Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...] Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём [Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...] Алексей Смирнов. Два рассказа. [Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...] Любовь Берёзкина. Командировка на Землю [Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.] Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду [Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.] Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней. [Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...] Аркадий Паранский. Кубинский ром [...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...] Никита Николаенко. Дорога вдоль поля [Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...] Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц) [О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.] Дмитрий Аникин. Иона [Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...] |
| X |
Титульная страница
Публикации: | Специальные проекты:Авторские проекты: |
