Кто обитает на лугу?
Букашки и цветы!
Ночуют парочки в стогу -
глаза у них, как ты.
Природа есть печальный храм
пчёл, бабочек, кротов,
деревьев, птиц, шадам-тадам,
зверьков, пеньков, кустов.
И я ходил с подругой в лес,
где на ветвях сидел,
ловил мерцание небес,
на ангела глядел.
Ступал неслышно по земле,
не приминал травы.
Свою любовь держал в тепле
превыше головы.
И тихо освещая путь,
напоминая дым,
я жил затем, чтобы вздохнуть -
и стать неви-димым!..
Господь не вспомнит...
Господь не вспомнит просто так, а так - не вспомнит просто
балет словами, кавардак, росток, лишённый роста.
Ловец прозрачной чепухи с невыпрямленным прошлым,
зачем кидал свои стихи антипам? фёклам? прошам?
Зачем, влипая в пиджачок, глотая папиросу,
ты сам попался на крючок к еврейскому вопросу?
Листая крылья, красота летает над тобою,
а в Палестине - тра-та-та! и небо голубое!!!
Романс на свои слова
Как призрака, мы на руки берём
устройство под названием "гитара"
и золотые звуки издаём:
Уж догорал закат...
Журнальный шелест моря
переводил, как брат, язык большого горя.
Хорошая собой, ты грезилася мне -
незримою рукой ласкал тебя во сне. - Это слова
(бырна-бырбырна)
ходят по берегу
рядом с водой...
О, ты не бойся тех,
кто, проливая звуки,
к тебе вдруг удлинял невидимые руки.
Но опасайся тех, кто в чернобуквах "БЯ!"
находит и любовь,
и Бога,
и себя.
- А где-то слова
(бырна-бырбырна)
ходят по берегу
возле воды!
Ой, как по морю... Ой, как по морю, по синему слою,
ходит, эх, девица (с красивой головою).
Ходит, бормотая, набалтывая слово,
в котором светом светят изба и корова.
- Отдай, сестрица, слово любому человеку,
нерусскому татарину, жидовскому узбеку!
Пусть он, болтовая, борматывая слово,
станет превращаться в изба и корова.
Но, эх, девица, дeвица, единственной главою
качает возмутительно, мол: что это с тобою!?
И всё время двигает, двигает ногами,
уменьшаясь в воздухе, между берегами...
О погодах
Задаёт январь природный легче слова и слюды -
отвечает снег подробный на дорожки и пруды.
Холодает сигарета, не живёт твоё окно:
это значит, лена/света, ты куда-нибудь вино.
То ли азбука-старушка, то ли девушка-пальто,
ты сама течёшь, подружка: чем - не вижу ни за что!
Вот приду домой, согреюсь, сяду около стены
и, как облачко, развеюсь до классической ВЕСНЫ.
Айдар Сахибзадинов. Жена[Мы прожили вместе 26 лет при разнице в возрасте 23 года. Было тяжело отвыкать. Я был убит горем. Ничего подобного не ожидал. Я верил ей, она была всегда...]Владимир Алейников. Пуговица[Воспоминания о Михаиле Шемякине. / ... тогда, много лет назад, в коммунальной шемякинской комнате, я смотрел на Мишу внимательно – и понимал...]Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною..."["Я – человек, зачарованный языком" – так однажды сказал о себе поэт, прозаик и переводчик, ученый-лингвист, доктор философии, преподаватель, человек пишущий...]Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа[я был когда-то пионер-герой / но умер в прошлой жизни навсегда / портрет мой кое-где у нас порой / ещё висит я там как фарада...]Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки[где-то там на совсем другой стороне реки / в глубине холодной чужой планеты / ходят всеми забытые лодки и моряки / управляют ветрами бросают на...]Джон Бердетт. Поехавший на Восток.[Теперь даже мои враги говорят, что я более таец, чем сами тайцы, и, если в среднем возрасте я страдаю от отвращения к себе... – что ж, у меня все еще...]Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём[В детстве папа наказывал, ставя в угол. Угол был страшный, угол был в кладовке, там не было окна, но был диван. В углу можно было поспать на диване, поэтому...]Владимир Спектор. Четыре рецензии[О пьесе Леонида Подольского "Четырехугольник" и книгах стихотворений Валентина Нервина, Светланы Паниной и Елены Чёрной.]Анастасия Фомичёва. Будем знакомы![Вечер, организованный арт-проектом "Бегемот Внутри" и посвященный творчеству поэта Ильи Бокштейна (1937-1999), прошел в Культурном центре академика Д...]Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога...[Не отзывайся... Смейся... Безответствуй... / Мне всё равно, как это отзовётся... / Ведь я люблю таким глубинным детством, / Какими были на Руси...]Анна Аликевич. Тайный сад[Порой я думаю ты где все так же как всегда / Здесь время медленно идет цветенье холода / То время кислого вина то горечи хлебов / И Ариадна и луна...]
