вечер в чистилище мутные тени
на ужин у стражников чечевица
с приправой из инфернальных растений
по наблюдениям очевидцев
новоприбывших сегодня немного
за ночь пожалуй их пронумеруют
social security number для бога
не нужен однако и здесь воруют
мелкие души крадут для кошек
те что пошире берёт мефистофель
выглядит это конечно пошло
особенно если на вес как картофель
у новичков вид весьма помятый
наверно не ждали такого расклада
стражников очередей бюрократов
холода перед вратами ада
кто-то с детьми и с обломками крыльев
кому-то кажется что он в больнице
кого-то любви лабиринты сгубили
кто-то не знал за что зацепиться
да и к чему если жизнь упряма
а здесь всё равно хоть горстями стронций,
и только некому крикнуть мама
и никогда не бывает солнца
Нам, песчинкам озябшим, легко потеряться
В гравированных снах поредевших лесов.
Можно крикнуть в отчаянье "смейтесь паяцы!" -
Не ответит никто, и не скрипнет засов.
Постоим. Ветер лирой колёсной завоет.
Двести пасмурных дней насчитал я в году.
Молодая смола с терпким запахом хвои
Держит руку мою в этом тихом аду.
Каждый круг здесь имеет порядковый номер,
Здесь любовь предают с девяти до шести,
Здесь смешной Мандельштам от тоски чуть не помер,
Но ему помогли по-другому уйти.
Я не верю, что жребий нам выпал случайно,
И могильные чайки кричат неспроста.
О веснушках твоих, как о прошлом, скучаю
И грядущее вижу в осенних листах.
И над кронами ветер шумит, словно паром
Разогретый утюг обдаёт полотно.
Если верить в богов, то страданья недаром,
Но вверху - никого, только небо одно.
так много букв и все они
о внутренней борьбе
о смысле мысленной возни
о прыщиках в себе
и непонятно где предел
почёсыванья ран
где иероглиф на воде
и где самообман
где контурные карты снов
тургеневских девиц
без них ты с детства не готов
ни к смерти ни к любви
все реки словно Ахерон
зачем тебе весло
устрой пи-ар из похорон
завистникам на зло
а помнишь запахи земли
согретой по весне
вот кстати за тобой пришли
и это не во сне
и светит лампа в сорок ватт
у выходных дверей
и ангел смерти смугловат
наверное еврей
Сергей Слепухин: Портрет художника["Красный", "белый", "зеленый" - кто может объяснить, что означают эти слова? Почему именно это слово, а не какое-нибудь другое сообщает о свойствах конкретного...]Виктория Кольцевая: И сквозная жизнь (О книге Александры Герасимовой "Метрика")[Из аннотации, информирующей, что в "Метрику" вошли стихи, написанные за последние три года, можно предположить: автор соответствует себе нынешнему. И...]Андрей Крюков: В краю суровых зим[Но зато у нас последние изгои / Не изглоданы кострами инквизиций, / Нам гоняться ли за призраками Гойи? / Обойдёмся мы без вашей заграницы...]Андрей Баранов: Последняя строка[Бывают в жизни события, которые радикально меняют привычный уклад, и после них жизнь уже не может течь так, как она текла раньше. Часто такие события...]Максим Жуков, Светлана Чернышова: Кстати, о качестве (О книге стихов Александра Вулыха "Люди в переплёте")[Вулыха знают. Вулыха уважают. Вулыха любят. Вулыха ненавидят. / Он один из самых известных московских поэтов современности. И один из главных.]Вера Зубарева: Реквием по снегу[Ты на краю... И смотрят ввысь / В ожидании будущего дети в матросках. / Но будущего нет. И мелькает мысль: / "Нет - и не надо". А потом - воздух...]
