СЕНТЯБРЬСКАЯ ПОВСТАНЧЕСКАЯ
Картофельный месяц в картофельной стране.
Картофель повсюду - в магазинах, на рынках, в квартирах, в гаражах, на улицах, авоськами, ведрами, мешками, грузовиками. Остановите любой автомобиль, не важно - "Запорожец", "Порше", в багажнике непременно будут мешки с картошкой. Все заняты урожаем - убрать, спрятать, сохранить, на просушку, с просушки, на утряску, на очистку, из погребов, в погреба. Темы для разговоров ограничены картошкой - сколь накопали, да крупная ли, да не больная ли, да что за сорт, неужели голландская, да не может быть, да может, и т.д. и т.п.
Студенты на картошке, солдаты на картошке, профессора на картошке, детей освобождают от школы ввиду острой необходимости помогать родителям убирать урожай; освобожденные от детей учителя едут копать собственную картошку, которая и была тайной первопричиной освобождения детей.
Картофельная лихорадка какая-то!
Когда-то я считал, что свободен от всего этого. Мне казалось, я вне эпидемии.
Картофельная барщина погубила мои детство и юность. Не удивительно, что, вступив в пору сознательной молодости, я одновременно вступил и на тропу войны с картошкой-тире-родительскими убеждениями. Единственный аргумент папы и мамы "покупать дорого" за несколько лет был мною терпеливо, но безжалостно изничтожен посредством скрупулезных статистических данных - таблиц с перечнем необходимых сельскохозяйственных работ, требуемыми трудозатратами и результирующими цифрами - стоимостью ведра картошки в человеко-часах (количество выращенной минус количество посаженной разделить на общие трудозатраты). Победной точкой стал год 198-не помню какой, когда количество выращенной минус количество посаженной дало отрицательную цифру. Спасибо тебе, Казахстан - вотчина рискованного земледелия! Родители отказались от посадки картофеля в промышленных масштабах. Я вздохнул свободно. Более того, я свято верил, что моя победа лишь начало на пути к освобождению человечества от картофельного ига.
Юный, дерзкий, наивный...
С ужасом взирая на картофельную паранойю сегодняшних дней, я отчетливо понимаю, насколько мизерной и локальной была моя победа в череде глобальных поражений человечества под натиском картофеля.
Картофель везде - в авоськах, в магазинах, в словах, в мыслях.
Гаишники нервно и подозрительно реагируют на пустые багажники.
Люди ходят в гости и несут друг другу картошку. Угадайте, что они едят в гостях? Картофельный салат на закуску, на горячее - отварную в мундирах с гарниром из картофеля "фри", а на десерт - мороженую сладкую (прошлогоднюю).
В гастрономах пока еще продают другие продукты, но люди покупают их украдкой.
Мне стало трудно общаться с друзьями. На безобидный вопрос: "Какие планы на выходные?", они неизменно отвечают: "Картошку едем копать, а вы разве нет?" Я краснею, я отвожу глаза, я понимаю, что не могу ответить "нет", и, в конце концов, вру: "Да, разумеется".
Я не понимаю, где все эти поклонники углеводов хранят свой урожай? Большая часть живет в многоэтажках, в квартирах нет погребов. Или мне одному досталась трешка без погреба?
На лучших витринах книжных магазинов бестселлеры - "100 блюд из картошки", "Корнеплоды - вкусно и разнообразно", "Картофель - источник молодости и крахмала", "Гарри Потер и волшебные клубни". На вершинах хит-парадов ремиксы "Антошка, пойдем копать" и "Ах, картошка, тошка, тошка..."
Боюсь, завтра в трамвае кондуктор попросит за билетик три клубня, а зарплату мне выдадут двумя мешками картошки.
Хоть бы зарплату выдали раньше, чем кондуктор попросит рассчитаться.
Говорят, недавно одного мужика застукали в электричке, вез урожай винограда. Растоптали. И виноград тоже...
Я долго не мог найти объяснение этому сумасшествию. Какое-то время даже предполагал наличие в картофеле мощного неизвестного наркотика. Я и сейчас не исключаю этой версии, но, кажется мне, ситуация намного серьезнее...
Картофель - не корнеплод, это инопланетная цивилизация, коллективный разум, нацеленный на порабощение нашей планеты. Чтобы понять это, достаточно заглянуть в его злобные глазки. План пришельцев прост и ужасен - постоянно увеличивая количество картошки в организме, гомо сапиенс неизбежно мутирует в человека-картофель, сокращенно "чертофель" или "чертошка" (даже в аббревиатуре читается адский замысел!). Чертофель самодостаточен, удобен и выгоден, он в состоянии сам себя сажать, окучивать и даже поливать (если рядом ведро с водой поставить). Чертофель не отвлекается на всякие глупости и сосредоточен исключительно на собственной урожайности. Планете суждено превратиться в сплошное картофельное поле.
Никита Сергеич со своей кукурузой был обречен. Куда прешь, человечишко, против галактических масштабов интеллекта!
Зародыши чертофелей уже давно вокруг нас, они еще не готовы к посадке, но уже тучны, и с ними не о чем разговаривать.
Единственная надежда на спасение - колорадские жуки - добрые инопланетяне с далекой оранжево-черной невыразимо прекрасной планеты. Это безусловно так, иначе как вы объясните их избирательность и неземную красоту. Долгие десятилетия идет смертельный бой между жуками и картофелем, между светом и тьмой. Силы не равны. Ученые-приспешники картофеля придумали и наварили сотни мегатонн ядохимикатов для травли добрых жуков. Миллионами гибнут они, спасая нас. И мы, те немногие, кто еще свободен от власти картофеля, должны помочь жукам в этой борьбе. Я знаю, нас мало. Я осознаю, что картофель несоизмеримо сильнее. Именно поэтому нам надо сплотиться. И, конечно, конспирация. Конспирация, конспирация и еще раз конспирация. Многим придется, улыбаясь, часами беседовать об урожае, возможно, кому-то даже придется есть пюре, но это единственная возможность выжить. Надо стать похожими на них и набраться терпения.
Товарищ, верь, не взойдет она!
Да, чуть не забыл, я раздобыл на помойке мешок, и уже неделю делаю картошку из папье-маше. Мешок с муляжами буду возить в багажнике и иногда демонстративно заносить домой. Если кому надо, могу одалживать.
И еще, запомните, на вопрос "Сколько накопали?" отвечайте "Тридцать ведер". Это безопасный ответ. Тридцать ведер - среднее количество, оно не вызывает ни сожаления, ни зависти, ни дополнительных вопросов.
До связи.
© Олег Петров, 2005-2024.
© Сетевая Словесность, 2005-2024.
| НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ" |
|
 |
| Айдар Сахибзадинов. Жена [Мы прожили вместе 26 лет при разнице в возрасте 23 года. Было тяжело отвыкать. Я был убит горем. Ничего подобного не ожидал. Я верил ей, она была всегда...] Владимир Алейников. Пуговица [Воспоминания о Михаиле Шемякине. / ... тогда, много лет назад, в коммунальной шемякинской комнате, я смотрел на Мишу внимательно – и понимал...] Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною..." ["Я – человек, зачарованный языком" – так однажды сказал о себе поэт, прозаик и переводчик, ученый-лингвист, доктор философии, преподаватель, человек пишущий...] Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа [я был когда-то пионер-герой / но умер в прошлой жизни навсегда / портрет мой кое-где у нас порой / ещё висит я там как фарада...] Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки [где-то там на совсем другой стороне реки / в глубине холодной чужой планеты / ходят всеми забытые лодки и моряки / управляют ветрами бросают на...] Джон Бердетт. Поехавший на Восток. [Теперь даже мои враги говорят, что я более таец, чем сами тайцы, и, если в среднем возрасте я страдаю от отвращения к себе... – что ж, у меня все еще...] Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём [В детстве папа наказывал, ставя в угол. Угол был страшный, угол был в кладовке, там не было окна, но был диван. В углу можно было поспать на диване, поэтому...] Владимир Спектор. Четыре рецензии [О пьесе Леонида Подольского "Четырехугольник" и книгах стихотворений Валентина Нервина, Светланы Паниной и Елены Чёрной.] Анастасия Фомичёва. Будем знакомы! [Вечер, организованный арт-проектом "Бегемот Внутри" и посвященный творчеству поэта Ильи Бокштейна (1937-1999), прошел в Культурном центре академика Д...] Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога... [Не отзывайся... Смейся... Безответствуй... / Мне всё равно, как это отзовётся... / Ведь я люблю таким глубинным детством, / Какими были на Руси...] Анна Аликевич. Тайный сад [Порой я думаю ты где все так же как всегда / Здесь время медленно идет цветенье холода / То время кислого вина то горечи хлебов / И Ариадна и луна...] |
| X |
Титульная страница
Публикации: | Специальные проекты:Авторские проекты: |
