Искусству не поднять ноги, коль смерть приходит на руках
Над нами вешают огни, как звезды в северных морях
И нам бы золотом гореть и камень думать отпереть
Но в ослепительном огне ни сесть, ни встать, а на коне
Лишь блеском стоит ослепить руки-ноги злосчастный путь
Уже на веру не словить волнений спрятанную суть
Давай лови ее, ищи, следами зверя заходи
В пределы дебрей мировых - используемых и нагих.
Пусть выбьют стекла холода
Пусть врежет в провод тела ток
Пусть с неба сыплется песок
И начинается игра
Игра святыми до зари
А ночь и так свята внутри
Пустыми тратами утех
Для счастья этих, славы тех.
Я изучил здесь понемногу
Твои упрямые черты
А ты выходишь на дорогу
Все время как часы.
А ты отмериваешь ветер
Шагами длинными травы
И разгоняешь радость
Пока хватает сил
И ставишь все на место.
В "Известиях" сегодня много букв
Там пишется - кому
Предназначается окружность - тот паук
Тот верит в мира паутинность
Пока ему хватает рук
И вот уже он ринулся
И вот он тут.
Он боль не чувствует свою
Он только думает, что больно
Он видит только Коктебель
И старца, пьющего из моря,
Мне кажется, ты много солнцу позволяешь
Нет, слушай, ты не представляешь
Какие будут лица на вокзале
У всех встречающих тебя.
Назад, а здесь в соленой гальке оттиск тела
Экслибрис на волошинских стихах
Подделка, о Боже, и стакан
И кем-то недожеванный кусочек разговора
Ты любишь это место и лущенный миндаль
В какую даль меня несло мечтать, приятель?
Ори, Арина Родионовна, на Пушкина, ори.
В избушке на куриных ножках поют двуглавые орлы.
А Пушкин ходит по дорожке - от фортепьян, как от сохи
И сочиняет понарошку свои стихи.
Там чудеса, там леший бредит, русалка на ветвях сидит
Стихами Александр бреет, как садист
Идет направо - песнь заводит, налево - сказку говорит
Арину Родионовну заводит, весь аж горит.
Наполни, няня, кружки пуншем
Неужто ж пал наш третий Рим?
Ори, Арина Родионовна, на Пушкина,
На Александр Сергеевича - ори.
2 Ревность
Александр Сергеевич Пушкин,
Вам бы только к лицу конопушки
Но немая спина Натали
Кто же право не любит покушать?
Иже пуля в живот, как в подушку,
Улеглась под пером на ноли.
Бронзомавр, так ведь церковь не пуще
Вещий О, царепадалье, Пущин,
Но немая спина Натали.
Так стреляться, Сергеевич, в Пущу
Коль стреляться, а не испуг ждать
Наплевать - на опушке ль из пушки,
Или просто стреляться поди.
Коль стреляться - стреляться, как Пушкин.
Грех отпущен и снег конопушист
И немая спина Натали.
3 Пушкин-истребитель
Летит, летит к нам Пушкин, как на грех
На вороненых крыльях самовластья
Губа его раскалена от счастья
Предчувствьем сладостных утех.
"Смотри, дурак" - он сверху молвит нагло.
"Сам ты дурак" - я дерзко говорил.
А он стрелял, стрелял, как ангел,
Стрелял, не целясь, из-под крыл.
Я встретил любовь в Шанхае / Обычную с виду любовь / Я что-то в себе зажигаю / И тлею, и здравствую вновь // На лодочке утлой в Чанг Гоу / С любовью своей уплыву / Уже половина второго / Мы с нею друзья во хмелю // Любовь свою встретив в Шанхае / Я больше в Китай ни ногой, / Которой по жизни шагаю / Метлёву. Шангрила. Любовь.
Как поэма, как поэма / Ты мне на душу легла / Как от двери до угла / Капитаном стану Немо // Вот стихов столпотворенье / Как обычно, вновь как в старь / Те же: улица, фонарь / Той же рифмы наважденье.
Метлёву пишу. И не более / Метлёву пишу: "Человек, / Который не чувствует боли, / Пребудет с тобою навек // На что мне Метлёв не ответит, / А может ответит потом / А может вообще не заметит / И станет ничейным письмо.
Калитка ржавая. Гармонь в три голоса. / Деревья стылые. Всё нипочём / Она сказала мне: "Всего хорошего!" / А я детали все и не учёл // Калитка ржавая. Любовь постылая. / Метлёв неискренний. Терзаний тьма / Напой мне истово / МузЫкой лИстовой / Откуда сумерки? Откуда Тьма?
Лист на дороге. Я думаю -- осень / Хрипло шагают в неё сапоги / Шаркают ноги дяди Володи / Дядя володя не видит ни зги
Светка дождя. Только листья всё те же / Сверка в любви. Что же здесь не понять? / Скользко идти. Уже? Ещё? Может... / Стоит найти / Чтобы не потерять.
Который моими стихами смотрИт / В надежде на вынутый встречный / Стержень из ручки, чтобы смерть и / Покой бесчеловечный, вечный // Но человек. Из его живота гулкая пропасть нирваны / Четкого времени шиворот шва / С глазу на глаз не нравится // А что ты хотел? После - всегда / Это лишь мера времени / Слов, оставляющих вечную даль / Громкие хрипы мерина // Узы узды мы же долгими шли / Резкими телодвижениями / По неуклюжим плечам расползалися вши / Женщин в омоложение // И четвертое тоже почти / Наизусть поглощенное нами / Изведали эти едящие щи / С усами.
твои слова приварены к бумаге
и крепко держатся как шерсть
слова мои летят как бумеранги
лишь ангелам удастся их прочесть
ты говоришь: поломанные строки
пора уж выбросить давно
а я из них последние жму соки
и пью с друзьями крепкое вино
ты думаешь что счастье за границей
да! за границей языка
переверни скорей страницу
она чиста... пока
Сергей Слепухин: Портрет художника["Красный", "белый", "зеленый" - кто может объяснить, что означают эти слова? Почему именно это слово, а не какое-нибудь другое сообщает о свойствах конкретного...]Виктория Кольцевая: И сквозная жизнь (О книге Александры Герасимовой "Метрика")[Из аннотации, информирующей, что в "Метрику" вошли стихи, написанные за последние три года, можно предположить: автор соответствует себе нынешнему. И...]Андрей Крюков: В краю суровых зим[Но зато у нас последние изгои / Не изглоданы кострами инквизиций, / Нам гоняться ли за призраками Гойи? / Обойдёмся мы без вашей заграницы...]Андрей Баранов: Последняя строка[Бывают в жизни события, которые радикально меняют привычный уклад, и после них жизнь уже не может течь так, как она текла раньше. Часто такие события...]Максим Жуков, Светлана Чернышова: Кстати, о качестве (О книге стихов Александра Вулыха "Люди в переплёте")[Вулыха знают. Вулыха уважают. Вулыха любят. Вулыха ненавидят. / Он один из самых известных московских поэтов современности. И один из главных.]Вера Зубарева: Реквием по снегу[Ты на краю... И смотрят ввысь / В ожидании будущего дети в матросках. / Но будущего нет. И мелькает мысль: / "Нет - и не надо". А потом - воздух...]
