У моего приятеля с Богом сложные отношения.
-Как я могу поверить, если он мне знака не подает...
- Чуда хочешь?..
- Нет, зачем... но хоть что-нибудь..
Время идет, а знака все нет и нет.
- Смотри, ветка качается, кивает за окном...
- Ветку бьет ветер, а он без Бога живет, ищет перепады давления.
- Вот рябина стоит вся багровая, мороз, ветер, а ягоды держатся...
- Это холод их прихватил, ничего особенного.
И вот чудес все нет, и просто особенных событий тоже нет, все объяснимо, естественным
образом возникает и пропадает.
- Вот если б стол вдруг подскочил... или полетел... Или шапка с головы слетела...
Стол стоит как стоял, а шапка помедлила чуть-чуть - и слетела, покатилась. Он поймал ее
- ветер это, говорит. Действительно, ветер, веселится на воле, выравнивает давление... и
никакого знака нет. Жить спокойней, но что-то беспокоит:
- Вызвать бы его на серьезный разговор.
- Ветер, что ли?..
- Ну, ветер... Бога. Буду ругать его на чем свет стоит, может ответит...
Ругал, ругал - и за дело, и просто так, от тоски, а в ответ ничего - ни звука, ни знака...
Нехотя зима ушла, весна тут же примчала, все как полагается, согласно расписанию, и
никаких чудес. Явилось лето, дождливое, правда, хмурое, но именно оно, а не сразу осень.
Листья-травы разрослись чудесно и глубоким зеленым цветом покрыли черноту земли. И
опять осень, снова ветер, снова рябина, как всегда - снег...
- Хоть бы снега не стало...
И представьте - растаял, до января земля черна, желта - всюду мертвая трава, нет ей покоя.
- Бывает,- приятель не смущен - было уже и будет, просто циклон, а потом, предсказываю,
снова снег, мороз и прочее.
И предсказанное им сбывается. Он и рад и не рад - зима восстанавливает силы, законы
подтверждают свое постоянство, причины понятны, ответы найдены... а знака нет.
- Ну как я могу Ему поверить, хоть намекнул бы...
Так он мучает Бога много лет, требует знака и внимания, просит доказательств, верит, не
верит, мучается сам - и умирает, опять же как все люди. И снова ничего особенного, ни
знака тебе, ни намека - одна печаль. Он лежит холодный, белый, на губах улыбка. Я
наклоняюсь к нему:
- Ну, как?.. Что там?... Будь другом, подай какой-нибудь знак, подай!..
Нет, он молчит, тайну соблюдает. А за окном осень, ветер, любимая его рябина - бьется в
окно, машет багровыми гроздьями...
Айдар Сахибзадинов. Жена[Мы прожили вместе 26 лет при разнице в возрасте 23 года. Было тяжело отвыкать. Я был убит горем. Ничего подобного не ожидал. Я верил ей, она была всегда...]Владимир Алейников. Пуговица[Воспоминания о Михаиле Шемякине. / ... тогда, много лет назад, в коммунальной шемякинской комнате, я смотрел на Мишу внимательно – и понимал...]Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною..."["Я – человек, зачарованный языком" – так однажды сказал о себе поэт, прозаик и переводчик, ученый-лингвист, доктор философии, преподаватель, человек пишущий...]Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа[я был когда-то пионер-герой / но умер в прошлой жизни навсегда / портрет мой кое-где у нас порой / ещё висит я там как фарада...]Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки[где-то там на совсем другой стороне реки / в глубине холодной чужой планеты / ходят всеми забытые лодки и моряки / управляют ветрами бросают на...]Джон Бердетт. Поехавший на Восток.[Теперь даже мои враги говорят, что я более таец, чем сами тайцы, и, если в среднем возрасте я страдаю от отвращения к себе... – что ж, у меня все еще...]Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём[В детстве папа наказывал, ставя в угол. Угол был страшный, угол был в кладовке, там не было окна, но был диван. В углу можно было поспать на диване, поэтому...]Владимир Спектор. Четыре рецензии[О пьесе Леонида Подольского "Четырехугольник" и книгах стихотворений Валентина Нервина, Светланы Паниной и Елены Чёрной.]Анастасия Фомичёва. Будем знакомы![Вечер, организованный арт-проектом "Бегемот Внутри" и посвященный творчеству поэта Ильи Бокштейна (1937-1999), прошел в Культурном центре академика Д...]Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога...[Не отзывайся... Смейся... Безответствуй... / Мне всё равно, как это отзовётся... / Ведь я люблю таким глубинным детством, / Какими были на Руси...]Анна Аликевич. Тайный сад[Порой я думаю ты где все так же как всегда / Здесь время медленно идет цветенье холода / То время кислого вина то горечи хлебов / И Ариадна и луна...]