Дед по материнской линии был мастером выразительного чтения. Подхалимы и прихлебатели утверждали, что его голосовым связкам завидовал сам Шаляпин. Не удивлюсь, если это действительно было так. О дедушке, например, рассказывали, что он, будучи проездом на Капри, перекричал самого Энрико Карузо, а Энрико Карузо, как известно, не удавалось перекричать никому, если не считать великого Шаляпина. Сохранились воспоминания очевидцев и фонограммы этих удивительных вокальных схваток.
Вот почему мы с сестрой Лавинией (Лялей) с особым наслаждением внимали дедушкиным чтениям фантастических историй, вышедших из-под талантливого пера мусью Жюля Верна, этого плодовитого французского сказочника, страдавшего хроническими запорами и гепатитом, что не помешало ему снискать любовь и поклонение всего просвещенного Парижа младшего и среднего школьного возраста. Как известно, фантастические истории о кругосветных путешествиях и всяких диковинных изобретениях очень выигрывают от мастерства чтеца. Помню, как дедушка возвращался с Нижегородской ярмарки с целыми связками самодельных книжек с картинками, и вечерами, едва над усадьбой взойдет луна и вечнобрюхатая дворовая девка Прасковья зажжет лучину, дедушка кликнет, бывало, нас ребятишек, сядет на басурманский манер на потертый коврик у печи, и неторопливо раскачиваясь, станет читать приятным своим баритоном истории об удивительных приключениях капитана Немо, того самого, что лье под водой, поскольку там меньше заметно, о проделках детей капитана Гранта - бесстрашного борца за права американских рабовладельцев, о знаменитом профессоре Мордзе, который с группой отщепенцев от палеонтологии вывел целую колонию полезных ископаемых из Египта, и множество других историй, я их всех до сих пор помню, хоть и сам скоро дедом стану, вот только старшую пристрою, а то засиделась конопатая.
Осенью к деду приходили рисовальщики-евреи, хоть им это дело под страхом смерти и возбраняется, но еврей, как известно, всегда запрет обойти способ найти сумеет, ежели дело пахнет водкой, выгодой или же свержением существующего миропорядка, а дед не скупился ни на перцовку, ни на прокламансы, да и платил ходокам исправно: рисунок - копейка, акварель - копейка, масло - копейка. Самым талантливым среди художников слыл еврей Лейба, или как его еще звали гундосый Гершеле. Он лучше, живее прочих, изображал дедушку глядящим из-под руки в заоблачную даль, или себе под босые ноги, чтоб не споткнуться об плуг, или - задумчиво - на зад тощей Савраски, чтоб не заляпала ненароком. Лейба-Гершеле одно время учился у гениального Васнецова и дело свое знал туго. Способное все же племя, недаром их многие так любят.
Однажды, в октябре, когда с самого утра зарядил мелкий дождь и караваны уток кружили над дедушкиной усадьбой, а Прасковья, по своему обыкновению, с печальным шумом обнажалась в дедушкином кабинете, Лейбу-Гершеле пришла в голову мысль приступить к новой серии эротических рисунков, сделанных с натуры через замочную скважину. И вот, под дедушкин приятный баритон и Прасковьины причитания, гундосый Лейба-Гершеле, засучив рукава, берется за уголь.
Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах[Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...]Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём[Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...]Алексей Смирнов. Два рассказа.[Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...]Любовь Берёзкина. Командировка на Землю[Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.]Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду[Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.]Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней.[Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...]Аркадий Паранский. Кубинский ром[...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...]Никита Николаенко. Дорога вдоль поля[Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...]Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц)[О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.]Дмитрий Аникин. Иона[Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...]
