ОДНОКЛАССНИКИ
Ах, как празднично и театрально все, вы не находите? Ах, как весело и изысканно, и ресторанно, и дорогие сигареты, и духи. А друзья, они те же, ну, может, чуть старше и полнее, но такие же лысые и доброжелательные. У нас рано и красиво лысеют. И только знакомясь с детьми на сносях, понимаешь, что пропустил их свадьбу. Забыли пригласить, или был в отъезде, не суть важно.
Тискал чью-то супругу в танце и почти не жалел, что не моя. Жестикулируя, рассказал два анекдота с намеками: вместо хуя - тюбетейка, вместо секса - бег с препятствиями.
- Эх, итить твою мать налево, - захандрил холерик Вовчик, нестарый еще холостяк с лысиной в полчерепа, а что делать? Пересадку? Кепочку в клеточку носить? Не смешно. Когда-то он жил напротив склада Театра оперы и балета. Чем отличалась "Жизель" от "Лебединого" в те безоблачные по теперешним меркам времена? Флорой фанерной. А в "Докторе Айболите" пальмы превалировали. В которых хворые обезьянки ховались, хвосты поджав.
... И пусть ощущение, знакомое людям семейным, будто застрял ты в болоте с ежевечерними обедами из трех блюд в обществе двух хамоватых американцев, почему-то носящих твою фамилию, и женщины тебе, в общем, чужой и не всегда приятной, было Вовчику Дергачу (или по-здешнему Вальтеру Дугласу) неизвестно, однако перспектива состариться в большом городе, где друзей - кот наплакал, а вместо них на праздники, два раза в год, выскакивают на свет божий какие-то гипертрофированно жовиальные статисты - перспектива эта Вовчику Дергачу также не улыбалась.
Иногда он размышлял, потягивая пиво "Beck's" на крыльце своего дома в Сан-Франциско: пары, о которых ни слуху ни духу, интересно, они вместе еще?
Оказалось, кто как. С одной он даже списался на "Одноклассниках" - чем черт не шутит.
И ребенок не от того, и каблуки стерты. Но прическа и маникюр на месте.
- Помню, в детстве, - сказал он и коснулся ее руки в аэропорту Хитроу, - у меня украли шапку. "Позови такого-то, - попросили. - И расстегнись, будто ты отсюда". Я вникать не стал, послушался. И сорвали шапку, в моем же подъезде сорвали! А шапка деда была, рыжая, пыжиковая, теплая.
С ней он учился когда-то. Однажды остались дежурить, и он, то ли случайно, то ли в шутку, легонько стукнул ее веником по голове. Она разозлилась, обозвала жидовской мордой. С тех пор все пошло-поехало.
- Что это ты не "зеркало" говоришь, а "зэркало", как евреи? - спросила его соседка по парте Лилька Ковыль.
- Мальчик, а ты не еврей, случайно? - склонились над ним две студентки во время белых ночей. Что там у В.Набокова связано с городом на Неве, он не знал. У него к Ленинграду прочно привязался смех двух симпатичных антисемиток на гранитной набережной...
И они отправились на юг Европы. В пути им повстречался персональный пенсионер из ближнего зарубежья по имени Юстас.
- Солженицын сейчас в полном порядке, - делился Юстас последними новостями из метрополии. - Такую виллу себе отгрохал - Путин отдыхает.
По вечерам на ветру хлопали ставни, и у бассейна грязно ругались девушки-мотоциклистки. Дождавшись темноты, он осторожно раздвигал ее полные ноги, протискивал нетвердый член в норовистое влагалище, а рукой ритмично давил на грудь. Бывшая звеньевая Сигалова тихо стонала сквозь зубы.
Ночью на балконе напротив вспыхивал огонек, и он знал: там сидит одинокий курильщик Юстас и отгоняет комаров.
Вынужденная посадка: сборник рассказов
– Оглавление –
– Следующий рассказ –
© Павел Лемберский, 2009-2024.
© Сетевая Словесность, 2009-2024.
| НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ" |
|
 |
| Айдар Сахибзадинов. Жена [Мы прожили вместе 26 лет при разнице в возрасте 23 года. Было тяжело отвыкать. Я был убит горем. Ничего подобного не ожидал. Я верил ей, она была всегда...] Владимир Алейников. Пуговица [Воспоминания о Михаиле Шемякине. / ... тогда, много лет назад, в коммунальной шемякинской комнате, я смотрел на Мишу внимательно – и понимал...] Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною..." ["Я – человек, зачарованный языком" – так однажды сказал о себе поэт, прозаик и переводчик, ученый-лингвист, доктор философии, преподаватель, человек пишущий...] Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа [я был когда-то пионер-герой / но умер в прошлой жизни навсегда / портрет мой кое-где у нас порой / ещё висит я там как фарада...] Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки [где-то там на совсем другой стороне реки / в глубине холодной чужой планеты / ходят всеми забытые лодки и моряки / управляют ветрами бросают на...] Джон Бердетт. Поехавший на Восток. [Теперь даже мои враги говорят, что я более таец, чем сами тайцы, и, если в среднем возрасте я страдаю от отвращения к себе... – что ж, у меня все еще...] Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём [В детстве папа наказывал, ставя в угол. Угол был страшный, угол был в кладовке, там не было окна, но был диван. В углу можно было поспать на диване, поэтому...] Владимир Спектор. Четыре рецензии [О пьесе Леонида Подольского "Четырехугольник" и книгах стихотворений Валентина Нервина, Светланы Паниной и Елены Чёрной.] Анастасия Фомичёва. Будем знакомы! [Вечер, организованный арт-проектом "Бегемот Внутри" и посвященный творчеству поэта Ильи Бокштейна (1937-1999), прошел в Культурном центре академика Д...] Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога... [Не отзывайся... Смейся... Безответствуй... / Мне всё равно, как это отзовётся... / Ведь я люблю таким глубинным детством, / Какими были на Руси...] Анна Аликевич. Тайный сад [Порой я думаю ты где все так же как всегда / Здесь время медленно идет цветенье холода / То время кислого вина то горечи хлебов / И Ариадна и луна...] |
| X |
Титульная страница
Публикации: | Специальные проекты:Авторские проекты: |
