Словесность 
// -->

Текущая рецензия

О колонке
Обсуждение
Все рецензии


Вся ответственность за прочитанное лежит на самих Читателях!


Наша кнопка:
Колонка Читателя
HTML-код


   
Новые публикации
"Сетевой Словесности":
   
Анна Аликевич. Тайный сад. Стихи
Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа. Стихи
Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога... Стихи
Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки. Стихи
Айдар Сахибзадинов. Жена. Повесть
Джон Бердетт. Поехавший на Восток. Рассказ, перевод с английского: Евгений Горный
Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём. Миниатюры
Владимир Алейников. Пуговица. Эссе
Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною...". Эссе
Владимир Спектор. Четыре рецензии.
Литературные хроники: Анастасия Фомичёва. Будем знакомы! Вечер памяти поэта Ильи Бокштейна (1937-1999) в рамках арт-проекта "Бегемот Внутри"


ПРОЕКТЫ
"Сетевой Словесности"

Книжная полка

[12 февраля]  
Александр Соболев. Круг разорвать - Таганрог, "Нюанс", 2020.
"Круг разорвать" - пятая книга поэта Александра Соболева. Очередная в серии хронологически последовательных, содержание с предыдущими не дублируется, но очень многие стихи из неё вошли в сборник избранного "Между волком и собакой".
В названии книги заключена её главная идея, отражённая в программной "Притче о страхе".






КОЛОНКА ЧИТАТЕЛЯ
ЧИТАЕМ:  Дмитрий Воронков. Птенцы



Татьяна Пухначева

Такие густые звезды

Аркадию Бурштейну, чьи догадки тоже вплетены в это эссе,
и без которого оно бы не было написано, с благодарностью.

Птенцы

      Стихи Д. Воронкова
      Музыка Л. Ваксмана
Как птенцы из гнезда, мы выпали,
ты не бойся прихода вечера,
под такими большими липами
нам с тобой опасаться нечего.

Под такими густыми звёздами,
разве их не для нас рассыпали?
Мы не против гнездовья, просто мы
из него ненароком выпали.

Это только вначале кажется,
что без дома прожить нельзя никак,
что важней пропитанья кашица,
чем огромные звёзды на небе.

Ты не бойся ни тьмы, ни голода,
будет день, и найдется пища нам,
мы ещё пролетим над городом
на крыле, до небес возвышенном.

Пролетим ещё, эка невидаль,
над Парижем, Нью-Йорком, Триполи
и над липой, откуда некогда,
как птенцы из гнезда, мы выпали.


Эту песню поют в студенческих компаниях уже столько лет, что в ответ на вопрос - "А кто же автор?" чаще всего можно услышать: "Да народная она!". И, пожалуй, это лучшая награда авторам и слов и музыки. Что же в ней такого? Какие наши потайные струны она так цепляет?

"Как птенцы из гнезда мы выпали..." - первая строка. А что такое есть "гнездо"? Само слово гнездо, гнездовье предполагает множественность. Место, где многочисленные птенцы (в тексте даже прямо указана их множественность!) появились на свет, и где они провели свои первые дни. Как говорится, делили кров и пищу, и в прямом и в самом общем смысле этого слова. Пища, еда тоже содержат в себе множественность и единение (еда - един). Вспомните обряд причастия в христианстве. Принятие пищи совместно создает самую сильную связь между едоками. Именно на этом основаны все традиции застольного гостеприимства. Есть одну пищу означает стать единым телом. Птенцы из одного гнезда связаны между собой на всю жизнь. Сколь много красивых слов, вполне заслуженных, сказано о крепких узах, связывающих школьных или институтских друзей, которые вместе вкушали пищу духовную.

Вот он, сильнейший мотив единения, сопричастия. Он и есть одна из основных частей ядра текста. Эта множественность возникает постоянно: много лип, их много даже чисто физически, так как они большие; очень много звезд и они густые. А ведь слово "густой" уже неявно присутствовало с самого начала. Густым бывает мрак по ночам, густая листва у больших лип, и густой бывает каша, запомним эти значения, все они еще не раз появятся в тексте. И, кстати, множественность и густота подразумевают друг друга.

Вторая семантическая доминанта - это огромность, безбрежность мира. Огромные липы, большие звезды, возвышенное до небес крыло. Но пока рядом с этой огромностью находятся маленькие птенцы, которые, несмотря на свою малость, уже преодолели первую границу, выпали из гнезда. Падение предполагает собой перемещение вниз. И действительно, птенцы находятся ПОД липами, и теперь липы отграничивают их от гигантского и опасного мира. Но почему не надо бояться вечера и темноты? И вот тут-то в тексте стоит изумительный "перевертыш". Вечер наступил, на небе появились звезды. И оказалось, что с приходом темноты (вечера и ночи) мир перевернулся. Вот они звезды рядом, их рассыпали для нас, птенцов! Как корм для цыплят? Они столь малы, что их можно съесть? А птенцы столь велики, что липы находятся где-то далеко внизу? Все действие моментально переместилось на другой уровень, НАД липами, так, словно это было падение не вниз, а вверх. Причем, именно густая листва лип, которая раньше способна была служить надежной защитой маленьким птенцам, теперь притягивает сему защиты и к густому мраку. Тем более, что густые звезды, смыкаясь в сплошной слой, тоже могут охранять, и это еще более усиливает значение "густоты, как защиты".

Так почему бы им и не поклевать рассыпанные для них, как густая каша, звезды. Удивительная игра слов, спрятанная в строках "Это только вначале кажется, /что без дома прожить нельзя никак, /что важней пропитанья кашица, /чем огромные звёзды на небе", уже зазвучала в полную силу. И чего только не творится под покровом ночной темноты!

"Мы не против гнездовья, просто мы/из него ненароком выпали" - фактически это означает отречение от гнезда, но любое отречение - одновременно освобождение и трансформация или переход в новое состояние. Но ведь именно это и произошло в предыдущих строках! И теперь слова "Ты не бойся ни тьмы, ни голода..." зазвучали совсем по-другому. Не бойся, потому, что тьма тебя хранит, а звезды тебя кормят. Птенцам, питающимся светом звезд, действительно глупо бояться темноты.

И вдруг невольно задумываешься, а что же за существа питаются звездным светом и от этого вырастают до невероятных размеров? Их призрачное крыло возвысилось до неба.... Ох, вот оно само слово "призрак" и вырвалось на свободу, как птенцы. Ведь именно призраки, укрываясь во тьме, могут менять свои размеры, расширяясь безгранично. Все пространство стиха сразу стало головокружительно эфемерным. Энергией, и надеждой, и стремительным расширением пропитаны строки. Вот и материки перемешались, только мелькают под крылом.

И ... произошло обратное сгущение всего пространства до размеров липы и гнезда. А мы добрались до последних строк "и над липой, откуда некогда, /как птенцы из гнезда, мы выпали". Почему здесь снова возникло гнездо, а в тексте сквозит явная грусть? Ничего удивительного, если вы хотя бы раз, хотя бы когда-нибудь возвращались в город своего детства...

Разумеется, единение птенцов, выросших в одном гнезде, остается навсегда. Во всех строфах это постоянно подчеркивается множественным числом местоимения "мы". Но при "выпадении" из гнезда происходит неизбежное разрушение единства. Это тоже составляет причину щемящего чувства грусти. Птенцы стали большими и свободными. Считается, что свобода это осуществление собственных желаний. Но все дело в том, что многие наши желания, которые кажутся нам нашими собственными, отнюдь и далеко не наши собственные. Они незаметно проникли в нас в виде программ и установок того гнезда, откуда мы так успешно в свое время выпали. Остаются они в нас, кем бы мы ни стали. И никуда нам от этого не деться!

Текст и песню в исполнении Леонида Ваксмана можно найти по адресу http://www.bards.ru/archives/part.asp?id=14662



Обсуждение