ПОВОРОТЫ КЛЮЧА
Пахло специями... То ли готовились к праздникам, то ли у кого-то свадьба... Раньше в ресторанах справляли... Любят наши "друзья" многолюдье... Чтобы взорвать!
Рики вставила ключ... Оглянулась... Все так же она приоткрыта... И щелью зияет... По ночам наркоманы... И полиция не помогла... В пустую квартиру с крыши сквозь окна проникли... И кого-то убили... И труп разлагался в квартире, пока не расползся приторный запах по дому и не вызвали вновь полицейских непотребно мясистых, в любую минуту готовых налево мозги вышибать и направо...
"Ах, когда это было...", - подумалось Рики... Был молод сосед из Сибири... Английским владел, а потом и нормальным ивритом... И они познакомились, и он рассказал о себе, и Рики внимала ему, потому что картавил он складно... Он на приисках жил... Мать - еврейка... Отец обучил его с техникой ладить... "Это, сынок, пригодится всегда и везде", - говорил седовласый и выкуривал трубку, и вновь набивал табаком....
И, действительно, сталось... Не любят здесь умников книжных... В пот и кровь расшибись, чтоб свою заработать копейку... И трудился Моше, и водил самосвалы, и бульдозером полз по карьеру, где добывали породистый мрамор для могил ненасытных... И глотал эту мертвую пыль... Но не мог он скопить всем упрямством своим непомерным достаточно денег.. О паскудство! О Боже, наш праведный, где же твое милосердие?! И пришлось обратиться Моше в распроклятое капище банка и взять допустимую ссуду для покупки жилплощади этой, что сравнима с дыро-
ю! - когда это было. Уж два года ушло безвозвратно... Улыбка его и ее проникали друг в друга на лестничной этой площадке. И влюбилась она до того, как случилось, что в один превратились зрачок. И сердцами они обменялись задолго до хищных объятий...
Рики дернула резко плечом, чтоб удобней висел автомат с прикрепленной к прикладу обоймой и ключ повернула легко, и щелчок растворился в крови, потому что представила снова сильные руки на податливых бедрах своих... И поцелуй его первый, и каменный пол, на котором в тигрицу и тигра они превратились, развернувшихся вне скорлупы своей плоти в едином порыве ... "А после?... А после?!" А после стал ей чужд и не нужен ухажер ее первый, сын мэра, богатый наследник... И все же... Был он в Рики влюблен безоглядно и с мафией местною связан и те пригрозили Моше - мол, оставь нашу Рики в покое, а не то разнесем тебе череп и размажем по лестницам этим...
Долго думал Моше, что в таком положении делать... В этой жаркой стране, где доверия нет никому, где так тяжко даются копейки, где тебя объегорят везде - на работе и в прочих местах... Где одень, словно панцирь, одежду - ту, которую антисемиты приказали евреям носить... "И к тому же! ... К тому же!!... К тому же!!!... " - и к тому же еще ненадежна даже та, что тебе суждена, может быть, по велению Бо... Где проглочено "га", потому что "ах, Рики; ах, Рики; ах, Рики"... И поклялся Моше отомстить - этой черствой системе капканов, где добыча такие, как он. Устремился он к этой идее, обвиняя в двуличии Рики - сыну мэра она отдавалась - да и что оставалось ей делать?
Был начитан Моше и по Фрейду он решил сотворить, что задумал - и дал объявленье в газету: "Я такой-то, такой-то, такой-то обращаюсь к генетикам славным, чтобы молодость маме вернуть". И откликнулся вскоре профессор, и сказал, что способен на это и старуху приводит Моше, чтобы ей возвратить непорочных восемнадцать мечтательных лет. И, представьте, успеха добился этот Фауст из Беер-Шевы, этот чудо фанатик-профессор и увидел Моше свою маму молодой и безумно красивой, и влюбился Моше в свою маму, да простит ему папа в могиле, что в чукотской лежит мерзлоте. В раввинате Моше расписался, как с невестою, с собственной мамой... Так кусай же свой бритвенный локоть, бляха-муха, изменница Рики, потому что сама Иокаста и моложе, и краше тебя...
Но Рики, страдалица, далее ключ повернула и морщинки на лбу у нее еще на один оборот обозначилась резче. И увидела... Из приоткрытости, где когда-то Моше проживал, выполз, вдруг, скорпион и, одолев перекрытия грань, очутился на голой стене.
"Хитрый плут!... Ядовитый, тварюга!!..." - он ей сообщил, что надуть собирается биржу - вертануть на приличную сумму и Рикки... "О, проклятый Моше-скорпион!!!" - без подвоха в нем знак зодиака, чтоб достигнуть поставленной цели и набить чемоданы...
Какого же клевого парня ты потеряла на последнем щелчке при повороте ключа до упора! И внезапно опять оглянулась на Моше - своего скорпиона в порванной куртке перед отъездом, которую он называл неизвестным ей словом "фуфайка"...
- Зачем ты одел смартутину 1 с подкладкой на вате? - бросила Рики.
- Во-первых, - молвил Моше, - улетаем сегодня с моей Иокастой в ледяные края и, во-вторых, камуфляж - пусть работники Бен-Гуриона не усомнятся, что нечего мне увозить и при проверке не очень...
Рики вошла, опустила на ковер автомат с обоймой патронов и снова в бездну души погрузила воспоминания грустные. "Где ты сегодня, Моше? Я зову тебя, бедная Рики... Из квартиры твоей по ночам доносятся всплесками вопли и кафель шприцами усыпан... Слух прошел, что ты умудрился трем квартиру продать и теперь неизвестно, кто хозяин из них настоящий".
Вот и финал этой сказочки - девочка Рики прилегла на диван и не может уснуть.
"Никому!!!" - что вместо костей тебе вживили резиноподобную ткань, "никому!!" - что тело твое превратили в бронежилет, "никому!" - что тебе сделали пластическую операцию, "никому" - что лицо твое стало похожим на скорпиона - никому не расскажет она...
Из Димоны вернулась хаелет 2 .
© Александр М. Кобринский, 2006-2024.
© Сетевая Словесность, 2006-2024.
| НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ" |
|
 |
| Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах [Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...] Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём [Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...] Алексей Смирнов. Два рассказа. [Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...] Любовь Берёзкина. Командировка на Землю [Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.] Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду [Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.] Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней. [Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...] Аркадий Паранский. Кубинский ром [...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...] Никита Николаенко. Дорога вдоль поля [Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...] Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц) [О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.] Дмитрий Аникин. Иона [Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...] |
| X |
Титульная страница
Публикации: | Специальные проекты:Авторские проекты: |
