Менее воды - потому что вода лучшее на свете: есть влажный ручей в темноте в аду; есть падающий с горы ключ в чистилище 1 - но более вина, более женщины, равно общей всем, как идущая, колеблясь, по кругу чаша, я люблю сны.
Вот один из них: некая N. - я очаровался ею не столько за измученное лицо, но за несравненную свободу, совершенство и прелесть голоса - принимает гостя.
Повторяю ее сбивчивую речь из сна:
"Была глубокая ночь. Мы выпили. Он лениво начал раздевать меня. Я заснула." - Ей приснились мокрые следы безымянной гадины. Когда она проснулась, на кровати лежал оставшийся после него труп и сидел раввин. -"Он был как мохнатая большая ночная бабочка. Я стояла перед ним в распахнутой рубахе. Говорят, он летал ночами на небеса. А он разносил дрова и хлеб галицийским бедным. Когда теснители отрубили ему голову, он, вставая из могильной ямы, разносил дрова и хлеб бедным без головы. Почему он смотрит, как бы за моей спиной край земли и кто-то стоит? Как бы за моей спиной Ангел Азраил, большой охотник до крови человеков и до соития. Потому что в вкусе семени и крови, как во вкусе хлеба и железа, есть неуловимая разница - единственное познаваемое нами здесь различение жизни и смерти".
II. Суббота
Жил, рассказывают, в Иерусалиме пресвитер, что ночевал, бывши неимущ, в церкви, укрываясь ризами. А когда "Чем же ты живешь?", спрашивали его, отвечал: "Поедаю поедом Христа, пролитую на Голгофе Кровь пью". Потому как ел выпеченные в ночь просфоры, запивая толикой вина.
И вот, омывая облачения, встретил блудницу, идущую по утру в дом. И пошел за ней, а с одежд священнических текла вода, и были тяжелы, как груз золота.
А губы ее как алая лента.
"Вынеси мне яблоко, ибо я изнемогаю от любви", - сказал повару обители.
"А я и не знал, что ты любишь яблоки", - сказал повар.
И вот, вынес.
Тогда пресвитер пошел к дому блудницы и ждал ее. А когда привела мужчину и легла с ним - кадил у дверей дома ее всю ночь, утром же пошел к иерусалимскому архирею.
Тот удивился:
"Ты де, - говорит, - с ума сошел. Блудницам кадишь".
"В Иерусалиме холодно".
"Что так?"
"Нет в христианстве Субботы".
И вот, архирей услал пресвитера на последнюю христианскую Фулу - Грумланд, чтобы через десять лет спросить, стоя и ведомый под руки, на ступенях архирейсокой келии:
"Ну и каково на Грумланде?"
"Холодно".
"Уразумел, значит?"
"Уразумел".
Тогда архирей простил, обнял и возвел пресвитера на медленную архирейскую колесницу, повторяющую путь Христа.
"А девица где?" - спрашивает пресвитер.
"А девицы не бывало вовсе", - отвечает архирей.
И вот, видя окровавленного иудея - а владыка каменносердечно катит - сошед, разорвал одежды сего немилосердного пастыря ради иудейских ран. И вот архирей вдруг гол, а возничий архирейский, в гневе, разбил тогда пресвитеру камнем голову.
Я не знаю, увидела ли его душа, похожая на простого мужика, христианский рай - пожалуй, это было бы немного комичным, пускай счастливым разрешением этой истории - но она, как сказала, раздеваясь, любовница одного поэта:
"Какая есть".
1 Дант спал на его мокрых камнях у русла. Ему снилась деревенская изба, серп в сенях, изгородь, заросшая полным розовых цветов шиповником. Он был птицей. Из раскрытого окна прируба он летел прочь. На одном из островов в море, у дышащего, стелющегося к каменистой земле костра, девушка, похожая на доброе животное, угощала его пшеничной лепешкой.
Там был лабиринт в земле, как разбитая, вдавленная в землю раковина. Он видел - птица, стоя на одной колеблющейся ноге - как ее сожрал там заживо человек с рогатой головой быка.
Когда он проснулся, в руке В. была теплая пшеничная лепешка.
- Ешь, - сказал В.
Он ел.
В "Комедии", пиша "Ад", он вообразил Минотавра быком с человечей головой.
Айдар Сахибзадинов. Жена[Мы прожили вместе 26 лет при разнице в возрасте 23 года. Было тяжело отвыкать. Я был убит горем. Ничего подобного не ожидал. Я верил ей, она была всегда...]Владимир Алейников. Пуговица[Воспоминания о Михаиле Шемякине. / ... тогда, много лет назад, в коммунальной шемякинской комнате, я смотрел на Мишу внимательно – и понимал...]Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною..."["Я – человек, зачарованный языком" – так однажды сказал о себе поэт, прозаик и переводчик, ученый-лингвист, доктор философии, преподаватель, человек пишущий...]Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа[я был когда-то пионер-герой / но умер в прошлой жизни навсегда / портрет мой кое-где у нас порой / ещё висит я там как фарада...]Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки[где-то там на совсем другой стороне реки / в глубине холодной чужой планеты / ходят всеми забытые лодки и моряки / управляют ветрами бросают на...]Джон Бердетт. Поехавший на Восток.[Теперь даже мои враги говорят, что я более таец, чем сами тайцы, и, если в среднем возрасте я страдаю от отвращения к себе... – что ж, у меня все еще...]Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём[В детстве папа наказывал, ставя в угол. Угол был страшный, угол был в кладовке, там не было окна, но был диван. В углу можно было поспать на диване, поэтому...]Владимир Спектор. Четыре рецензии[О пьесе Леонида Подольского "Четырехугольник" и книгах стихотворений Валентина Нервина, Светланы Паниной и Елены Чёрной.]Анастасия Фомичёва. Будем знакомы![Вечер, организованный арт-проектом "Бегемот Внутри" и посвященный творчеству поэта Ильи Бокштейна (1937-1999), прошел в Культурном центре академика Д...]Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога...[Не отзывайся... Смейся... Безответствуй... / Мне всё равно, как это отзовётся... / Ведь я люблю таким глубинным детством, / Какими были на Руси...]Анна Аликевич. Тайный сад[Порой я думаю ты где все так же как всегда / Здесь время медленно идет цветенье холода / То время кислого вина то горечи хлебов / И Ариадна и луна...]
