КЛУБОК И КОМОК
На рынке было многолюдно. Покупали к зиме, весне, на завтра, к завтраку, к чаю, чай, еще для чего-то или просто, чтобы убить время глазели на прилавки, а вдруг там диковинное, интересное, не по размеру, чтоб удивиться или удивлять.
Но, к сожалению, всё было обычным, незатейливым, нужным и потому - брали и уходили, не приходилось и вглядываться. А вот вдалеке... Да, там две женщины пришли с запозданием и вынули свёртки. У одной товар назывался - клубок счастья, у другой - комок горя. И понабежали любопытные. А сколько за килограмм, а как действует, а не обман, вдруг просто - клубок-комок, а как принимать... Ну, если верите, сначала стали кошельки доставать у прилавка, где клубок счастья. Ну, кому горе-то нужно? И подумали, чего она горе продавать пришла, у самой что ли не умещается? Но долговязый детина, стоящий за счастьем, вдруг и ляпнет:
- А если кончится, новое покупать? А вдруг больше не привезут? Э, милая, - обратился он к жене, - рано деньги достаешь, может, с горя начнем, с клубка этого?
- С ума сошел, тебе мало - мать похоронил, работу потерял, ногу лечил, с сыном не ладишь...
- Молчи, хватит, сам знаю. Но фокус в том, что его купишь, понемножку употребляешь, и оно по крупному не идет. Верно? Или, все выпьешь, а после жизнь даже дряная в таких красках почудится. Всё познается в сравнении. Чуть-чуть этим дерьмом побалуешься, и закалишься... Настоящая жизнь лучше пойдет. Верно, - я говорю?
Народ закопошился. - Правильно молвит, - крикнул усатый дед, - счастье отмотал, и как жить дальше? А тут горюшка накушаться и напоследок - легко, умирать не страшно.
- Да мы никогда не думали, что потом, все сейчас-сей час, - заёрзали бабки, - давай спросим, почем горя комок, может поотрезать немножко?
Очередь за клубком счастья стала коротенькой, а за комком горя удлинилась. И на вопрос "кто последний" и "осталось ли еще" сыпались ответы, как конфетти перед торжеством.
Уже сложили в сумки себе горюшка и один, и другой, и третий, а оно не уменьшалось, даже росло горкой на прилавке, чтобы ну, хватило на всех...
Счастья тоже накупили, пусть укрепляет жизнь и без того счастливую. А когда все кончилось, подумали, может, завтра придем, Подумали и испугались... А вдруг горюшка станет столько, что уже на счастье денег не хватит? А вдруг счастье кончится, а горюшко покупать, ну как-то не готовы... А если и то, и другое, ну, дорого, но зато жизнь пресная - сплошная канитель, хотя водкой разбавить можно, огурчики засолить, покрасоваться перед молодцами нелюбимыми, все-таки - штаны... И кто ж здесь прав?
Но на следующий день ни счастья, ни горя не привезли. Да и не было тех, кто раскупили, испугались проверять... А опробовали ли купленное? Кто расскажет. По пьянке и набрехать можно, а можно и просто так наболтать, и если у кого что происходит, само по себе или по очереди действует странный товар? Кто ответит? Продавщиц никто больше не видел или боялись узнать, а вдруг - снова привезут и выбирать потянет... И говорили, что неместные эти женщины, что ведьмы, колдуньи, а то и просто дуры.
А жизнь шла своим чередом. Умирали, рождались, шли за гробом, несли цветы любимой, отсчитывали деньги, теряли их, болели, выздоравливали, прощались, встречались, получали дипломы и падали... И кто же стоял в очереди? И за чем стояли?
© Елена Кантор, 2014-2024.
© Сетевая Словесность, публикация, 2014-2024.
| НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ" |
|
 |
| Айдар Сахибзадинов. Жена [Мы прожили вместе 26 лет при разнице в возрасте 23 года. Было тяжело отвыкать. Я был убит горем. Ничего подобного не ожидал. Я верил ей, она была всегда...] Владимир Алейников. Пуговица [Воспоминания о Михаиле Шемякине. / ... тогда, много лет назад, в коммунальной шемякинской комнате, я смотрел на Мишу внимательно – и понимал...] Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною..." ["Я – человек, зачарованный языком" – так однажды сказал о себе поэт, прозаик и переводчик, ученый-лингвист, доктор философии, преподаватель, человек пишущий...] Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа [я был когда-то пионер-герой / но умер в прошлой жизни навсегда / портрет мой кое-где у нас порой / ещё висит я там как фарада...] Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки [где-то там на совсем другой стороне реки / в глубине холодной чужой планеты / ходят всеми забытые лодки и моряки / управляют ветрами бросают на...] Джон Бердетт. Поехавший на Восток. [Теперь даже мои враги говорят, что я более таец, чем сами тайцы, и, если в среднем возрасте я страдаю от отвращения к себе... – что ж, у меня все еще...] Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём [В детстве папа наказывал, ставя в угол. Угол был страшный, угол был в кладовке, там не было окна, но был диван. В углу можно было поспать на диване, поэтому...] Владимир Спектор. Четыре рецензии [О пьесе Леонида Подольского "Четырехугольник" и книгах стихотворений Валентина Нервина, Светланы Паниной и Елены Чёрной.] Анастасия Фомичёва. Будем знакомы! [Вечер, организованный арт-проектом "Бегемот Внутри" и посвященный творчеству поэта Ильи Бокштейна (1937-1999), прошел в Культурном центре академика Д...] Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога... [Не отзывайся... Смейся... Безответствуй... / Мне всё равно, как это отзовётся... / Ведь я люблю таким глубинным детством, / Какими были на Руси...] Анна Аликевич. Тайный сад [Порой я думаю ты где все так же как всегда / Здесь время медленно идет цветенье холода / То время кислого вина то горечи хлебов / И Ариадна и луна...] |
| X |
Титульная страница
Публикации: | Специальные проекты:Авторские проекты: |
