Когда, сбиваясь с такта, память
начнёт перебирать по нотам
неспетых песен отголоски,
им отзовётся тихий голос.
Когда протянутые руки
пройдут сквозь призраки былого
и возвратятся одиноко,
куда их деть, что делать с ними?
Когда поблекнут буквы писем,
которых мы не написали,
на жёлтой выцветшей бумаге
проступит белый иероглиф.
Тогда подумаешь, как долго
живёшь, себя не понимая,
замрёшь растерянно в начале
где жизнь ещё не начиналась.
2.
Детства золотушного крупинки.
Жизни утекающей песок.
Память ворошит судьбы картинки.
Мать. Отец. Заката поясок.
Примус. Перешитые одёжки.
Очередь за хлебом. Самокат.
Сталин отовсюду. Нудь зубрёжки.
К валенкам снегурки. Рафинад.
Жвачки ещё нет. Зато макуха.
Запах хлеба с первым огурцом.
Бабушкины сказки. В банке муха.
Банный день. Тарелка с холодцом.
Страхи ночью. Детской плоти мленье.
Третья полка в поезде. Хамса.
Ожиданье щучьего веленья.
Девочки манящая коса.
Сбор макулатуры. Брат в матроске.
Скарлатина. Сорок. Ночь в бреду.
Золотого детства отголоски.
Бедный рай, затерянный в аду.
3.
Что помнится? А что, скажи, не помнится,
да не даёт себя припоминать?
Попробуешь - краснеет память-скромница
и начинает дурочку валять.
Но тяжело ей знанье это тайное,
и на роток накинутый платок
не может спрятать ни словцо случайное
некстати, ни нервический смешок,
ни вспышку красноречия молчания,
ни мысли вдруг оборванную нить.
На волю рвётся тайное звучание,
как шило, что в мешке не утаить,
ночным кошмаром, болью загрудинною,
дурацкой ссорой с тем, кто ближе всех,
какой-то тягомотиной мякинною,
то курам на смех, то вводя во грех.
Душа трещит яичною скорлупкою.
Что было первым - курица, яйцо?
Как под мечом не рвётся нитка хрупкая,
когда посмотришь памяти в лицо?
4.
Память морочит душу, водит по кругу, нычит,
хнычет и хорохорится, что-то своё талдычит,
на голубом глазу врёт, не моргнувши глазом,
из стёршихся колод раскладывает пасьянсы,
подбивает бабки, рассчитывает балансы,
начинает сначала, ум заходит за разум.
Припоминаешь то, а вспоминается это,
стрелка компаса упирается в стороны света
раз за разом, а то и во все четыре разом,
сводишь концы с концами, нитка памяти рвётся,
завязываешь узелками дорогу канатоходца
между было и будет, между прозреньем и сглазом.
Говоришь с теми, кого давно уже нету,
веришь в смешные приметы, подбрасываешь монету,
но она не ложится в ладонь ни орлом, ни решкой,
заглядываешь в зеркало, надеясь в нём отразиться,
чтоб на руке сидела свободная Синяя Птица,
а оно глядит на тебя с ехидной усмешкой.
Собираешь себя по осколку, по капле, по крошке,
виснешь на проносящейся с грохотом жизни подножке,
ищешь росток, упираешься в муть метастаза,
уже умираешь ... но вдруг обернёшься - рядом,
ни слова не говоря, светясь сквозь молчание взглядом,
память сидит, улыбаясь, спокойна и зеленоглаза.
Налево восток, направо запад.
Налево запад, направо восток.
Это как посмотреть.
Смерти ухмылка. Приторный запах.
Душ с небеси шепоток.
Нынче. Вчера. И впредь.
В раю к обеду миро и манна.
В аду сам чертям на обед.
Куда попадёшь.
А здесь хлопочет у печки мама.
Розов закат. Серебрист рассвет.
Бодро топочет ёж.
Сверху небо. Снизу земля.
Как ни скажи, ты прав -
нет, так поправит крот.
Кронами вниз растут тополя
с той стороны трав.
С этой наоборот.
Дожди-пилигримы идут в небеса.
В реку впадает, шурша, откос.
Между пальцев песок.
Под утро на листьях стоит роса
прозрачными каплями слёз.
Жизнь холодит висок.
Мария Косовская: Жуки, гекконы и улитки[По радужным мокрым камням дорожки, по изумрудно-восковым листьям кустарников и по сочно-зеленой упругой траве медленно ползали улитки. Их были тысячи...]Марина Кудимова: Одесский апвеллинг[О книге: Вера Зубарева. Одесский трамвайчик. Стихи, поэмы и записи из блога. - Charles Schlacks, Jr. Publisher, Idyllwild, CA 2018.]Светлана Богданова: Украшения и вещи[Выхожу за первого встречного. / Покупаю первый попавшийся дворец. / Оглядываюсь на первый же окрик, / Кладу богатство в первый же сберегательный...]Елена Иноземцева: Косматое время[что ж, как-нибудь, но все устроится, / дождись, спокоен и смирен: / когда-нибудь - дай Бог на Троицу - / повсюду расцветет сирень...]Александр Уваров: Убить Буку[Я подумал, что напрасно детей на Буку посылают. Бука - очень сильный. С ним и взрослый не справится...]Александр Чусов: Не уйти одному во тьму[Многие стихи Александра сюрреалистичны, они как бы на глазах вырастают из бессознательного... /]Аркадий Шнайдер: N***[ты вертишься, ты крутишься, поёшь, / ты ввяжешься в разлуку, словно в осень, / ты упадёшь на землю и замрёшь, / цветная смерть деревьев, - листьев...]
