Книга отзывов




Ваше имя: 
 Внимание! Указывая свое имя и почтовый адрес, Вы совершаете это на свой собственный страх и риск! 
E-mail: 
   
Сообщение: 
Допустимые тэги: <b>bold</b>, <i>italic</i>, <u>underline</u>

  

Архивы: 



22.06.10 12:19:25 msk
Беднякова Наталья (n_bednyakova@mail.ru)

Уважаемый автор!

Издательский дом "Коктебель" (Феодосия-Москва) в сотрудничестве с московским
литератором, уроженцем Крыма, Виктором Бойко завершают подготовку к изданию
шеститомной антологии "Крым в поэзии" (объем каждого тома более 700
страниц). Выход издания запланирован до конца этого года. Все шесть томов
выйдут одновременно.

В антологии представлены произведения о Крыме, написанные поэтами разных
стран и эпох (всего более 1600 авторов). Составитель включил в настоящее
издание и Ваши произведения. Будем признательны, если Вы уточните свои
биографические данные и вычитаете тексты стихотворений. Корректорскую правку
просим внести в исходный текст, выделив ее красным цветом.

Будем благодарны, если это будет сделано Вами в течение 5-7 дней.

С уважением, редактор-издатель Дмитрий Лосев,

сотрудник проекта Наталья Беднякова


телефоны для справок:

в Феодосии 0660530465,
в Москве: +7-916-105-50-60; +38-050-967-80-90;
скайп: kuzneok
e-mail:
n_bednyakova@mail.ru
СУТУЛОВ-КАТЕРИНИЧ, Сергей, родился в Северном Казахстане. Живет в Ставрополе. Окончил сценарный факультет Всесоюзного государственного института кинематографии. Работал на Пятигорском телевидении, в газете “Ставропольская правда”, журнале “45-я параллель”. Член Союза журналистов СССР. Лауреат краевой журналистской премии им. Г.Лопатина. Участвовал в коллективных поэтических сборниках “Дождь в январе” (Ставрополь, 1999), “Дикороссы. Приют неизвестных поэтов” (Москва, 2002). Публикуемые стихи взяты из Сети, на сайте второго Волошинского литературного конкурса (2004).
Абзац базальта

У всех – усы!
            Дразни графинями
Девчат с кулёчками тутовника...
Плыви за умными дельфинами.
Играй лукавого любовника.

– Лови, Нептун! –
            кидают камушки,
Пугая бога утомлённого,
Полупацанки-полубабушки –
У моря Чёрного, солёного.

Скала рябит инициалами,
Стихами,
            пошлыми повторами...
“На фоне солнца целовались мы!”
“Дружу с бомжами и актёрами...”

– Забудь меня! –
            с обрыва бросится
(В тисках тоски –
            секунды шалые!)
Рыжеволосая разбойница...
Ныряешь вслед:
            – Живи, пожалуйста!

И – страх! И – смех!..
            Она покажется
Под аркой пирса обгоревшего...
Рука дрожит.
            Язык куражится:
– Люблю поэта поседевшего!

Звезда утонет в красной заводи.
На завтрак –
            призрак одиночества.
Окликни франта запоздалого:
– Верни вчерашние пророчества!

Мажор... Минор...
            Мотивы имени...
Гаси свечу воспоминания.
Черти пунктир трамвайной линии
Среди сугробов расставания.

Молчи на вдохе.
            А на выдохе,
Изгой пространства изумлённого,
Протяжным криком
            камень вывихни
Из моря Чёрного, зелёного.

Январский снег...
            Июля зарево...
Замри, пугливое мгновение!
Абзац скалы в камин врезается –
Пора латать машину времени.

Транжирь жару:
            полжизни – в минусе.
Девиз зимы:
            “Самосожжение!”
Базальт остыл:
            “Давай увидимся!”
Но помнишь ты:
            “Давай поженимся!”


28.03.10 00:04:43 msk
Сергей (werstka@yandex.ru)

Никогда не имейте дело с директором ИД "Гелеос"!  Левон Григорян "кинул" всех! под "шумок кризиса", решил не платить никому денег. Должен всему коллективу полугодовую зарплату, авторам и внештатным работникам, редакторам, переводчикам, корректорам и проч. платить не собирается совсем. Ни одному его слову верить нельзя!


06.05.09 18:58:25 msk
ЛЕРУ

Ребят, вы молодцы!!!! Я пишу стихи, маленькие рассказы - их накопилось превеликое множество! Я публикуюсь на stihi.ru и на других подобных сайтах, но мне этого недостаточно... Может Вы знаете, куда можно обратиться за помощью в раскрутке? Я пыталась писать на какой-то московский сайт продюссеров - там пусто, ещё какой-то Magsus.net - не дождусь ответа. Может Вы знаете куда еще можно постучаться? Очень хочется всерьёз заниматься любимым делом! Заранее спасибо!

Вот одно мое стихотворение!

КАРТИНА

Пыльные окна, затворены ставни
Кисточки мокнут в стеклянном стакане
И стены встречают обыденный день,
Картинами манят заблудшую теньЙ.

Она как и раньше ни здесь и ни там
И все-таки краше, пускай пополам.
Но кто ее делит с помятым листом,
И кто ее стелит другой стороной? Р

Ты это кричишь смесью бешеных красок
Немой словом лишь, но не яркостью фразы
И много вопросов ты ищешь вне света
Безумный философ за рамкой портрета.

Какой-то оттенок мешает палитра
И он изменяет окрестности быта
Ты видишь обиду Р рисуешь пятно
И всеми забытого тянет на дно.

Ты сам выбираешь сегодняшний крик
Всего ожидая, к чему так привык,
Уверенность в завтре глупа и ничтожна
Что будет за картой? Наверно, возможноЙ

И даже билеты на завтрашний день
С последней монеты в последний момент.
Ты также нечайно киваешь прохожим-
Они опоздали. И ты мог бы тожеЙ.

Й.Вновь полная воли, желаний полна
Задавленной болью рисует рука
И ветер колышет за шторами небо
Все выше и выше взлетая от гнева

Он рушит надежды охапками листьев,
Кидая небрежно камнями в их лица
Их руки бессильны, мечты их напрасны
И кровь в них остыла, застыла как краска,

И белая пена покрыла их крыши
Нет двери из плена, ты можешь лишь слышать:
Усталые камни вздыхают. Но там:
Затворены ставни, ты видишь их самЙ.


13.11.07 22:18:18 msk
С. Ермолов (s.ermoloff@mail.ru)

Спасибо за помощь в издании романа о чеченской войне.

Сергей Ермолов

Добро пожаловать в ад


роман

глава 21

     Наша рота выполняла интересную задачу в районе Кишим-Юрта. Мы должны были произвести "зачистку" села.
     Следовало спешить и всю ночь мои бойцы прошагали ни разу не остановившись на отдых. Когда рассвело, сделали небольшой привал.
     Я точно знал одно: я должен быть утром у высоты 1341. У меня была только одна цель – 1341. Смысл предстоящей ночи.
     Мы охотились за боевиками, а боевики охотились за нами.
     Внезапно я остановился и замер без движения. Война быстрее всего учит осторожности. Из тумана появлялись фигуры моих ребят. Я считал их по мере приближения. Все оказались на месте.
     Тропа была достаточно широкой и удобной. Но при подходе к селу бойцы цепью разошлись по склону и почти бегом двинулись вниз по скользким от утренней росы камням.
     Мы подошли к обыкновенному селу.
     Его жители продолжали заниматься своими делами, не обращая на нескольких солдат никакого внимания, пока в село не зашли все мои ребята.
     Совсем неожиданно жители забеспокоились, и тогда я приказал задержать двух подозрительных и привести их ко мне. Солдаты собрали целую толпу из чеченцев, которые кричали и не могли понять, что происходило.
     Я оглядел чеченцев. Они напоминали мне стадо баранов. Трясущиеся, норовящие сбиться в одну шевелящуюся кучу. Жались друг к другу, словно это могло спасти их от смерти.
     - Молчать! – закричал Самсонов. – Заткните свои поганые чеченские глотки!
     На нас смотрели с тревогой. Одна из женщин что-то громко закричала и попятилась назад.
     - Ты что, хочешь получить пулю? – спросил Самсонов. – Ты получишь ее.
     Солдат вскинул автомат к плечу.
     Гордеев повалил стоящего чеченца отличным ударом в затылок и ударил другого в голень. Петунину удалось нанести удар коленом прямо в пах ближайшему дикарю и полностью отключить его. Левков, менее быстрый, смог лишь ударить по лицу прикладом какую-то старуху.
     Остальные бросились бежать от нас врассыпную.
     Грохнула очередь, за ней другая и кто-то из солдат закричал:
     - Так вам и надо, грязные ублюдки!
     Я выстрелил в толпу и увидел, как после этого несколько человек упали. Чтобы как-то оправдать свои действия, я выстрелил еще. Когда участвуешь в абсурдной войне, то для придания ей смысла иногда делаешь что-то непонятное.
     - Убейте их! – крикнул я. – Убейте всех до одного!
     Но ребятам приказ убивать был не нужен. Капустин уложил двоих прежде, чем они поняли в чем дело. Вергасов попал в одного.
     Огонь открыли все. Одни стреляли стоя, с руки, другие – опустившись на колено, третьи – лежа, сопровождая каждую очередь ругательствами или шутками.
     Страх рассеял толпу. Однако бежать было некуда – пули летели со всех сторон. Повсюду раздавались крики и стоны.
     Одна из женщин, упавшая ничком, была еще жива. Она оперлась на руку и, подняв голову, смотрела на солдат, что-то хрипя по-чеченски.
     Меня разозлило ее сипение, и я подошел к ней сбоку. Только в последний момент она увидела пистолет. Откинув голову, она вцепилась зубами в мою руку. Левой рукой с размаху я ударил ее в подбородок, и, когда зубы разжались, выстрелил в голову.
Я нагнулся, чтобы осмотреть лежащие тела. Один из стариков еще дышал и, приставив "стечкина" к его уху, я нажал на спусковой крючок. Я ни о чем не думал. Все казалось правильным. То, что противник не сопротивлялся, не казалось мне противоречием.
     Я просто отключился. Мой разум отключился. Я действовал, как заведенный. Без всякого понятия о смысле, о цели. Просто начал убивать кого мог и как мог. Что-то на меня нашло. Я никогда не думал, что на это способен.
     Чувство злобы, переполнявшее меня, прорвалось и нашло выход.
      - Кто-нибудь еще не знает, что нужно делать? – спросил я.
     Солдаты стреляли по всему, что казалось подходящей целью.
     Иногда оказываемое сопротивление только раззадоривало ребят.
     Дверь дома оказалась закрыта на замок. Я с размаху ударил ногой в дверь, которая, треснув, распахнулась. В одном из углов что-то шевельнулось, и я выстрелил туда.
     Все очень просто. Но только так и можно было завоевать Чечню.
     Я начинал сознавать, что делаю. Мне было позволено все. Война не может быть ничем иным, кроме желания смерти и жажды крови, которая требует утоления.
     Не надо было просить, плакать, сопротивляться – все было бесполезно.
     Солдаты охотились на жителей. Достаточно было кому-нибудь показаться, как его убивали. Пули летели вдоль улиц, обстреливали дома, пронизывали окна.
     Я вбежал во двор, наткнулся на корыто с водой, сорвал с веревок какое-то тряпье, бросил в окно гранату. В доме ухнуло, полыхнула вспышка, разлетелись стекла во всех рамах. Внутри раздались крики и громкий детский плач.
     Разгром села продолжался не меньше часа. Я кидал гранаты в окна, затем, вбегая, бил длинной очередью справа налево.
В чеченском аду мы теряли многих ребят и должны были отомстить за них.
     Солдаты сносили заборы, поджигали дома, убивали все, что могло быть живым. Если не стрелять по "чеченам", то нам в Чечне было просто нечего делать.
     Все казалось слишком серьезно. Бойцы видели перед собой врагов, хотя и без оружия. В бою никто не способен спокойно рассудить, что происходит.
     Несколько домов уже горело. Вокруг густыми клубами стлался вонючий, удушливый дым. Солдаты забрасывали в дома гранаты и продолжали быстро двигаться дальше. Вопли женщин и плач детей становился еще громче.
     Это был бой по правилам войны. Точнее, без всяких правил. Лишь ненависть, жажда крови и стремление покончить с врагом любым путем, любой ценой.
     У нас не было причин для убийства, только оправдания. Мы убивали, чтобы выжить и это самое лучшее оправдание.
     Что случилось, то случилось. Ужасно, конечно, что мы постреляли детей и женщин, но шел бой и солдаты вели себя соответственно боевой обстановке. Во время стрельбы они припадали на колено, приседали, как будто могли встретить ответный огонь. Ребята на самом деле думали, что воюют с "чехами". Нам казалось, что мы можем быть убиты. Возникала иллюзия того, что убивая стариков и детей, мы убивали боевиков.
     Я не должен был этого делать. И сам не понимал, почему делал. Хотя, может быть, догадывался. Убийство становилось избавлением от зуда, который был способен свести с ума. Я чувствовал необходимость разрядиться и уже не упускал возможность убить, когда она появлялась.
     Вдруг жизнь замерла, словно оборвалась. Так иногда останавливалось время.
     Я остановился. Убивать уже было некого.
     Выстрелить мне не пришлось потому, что стрелять было не в кого.
     Солдаты еще долго бегали по селу, добивая домашних животных.
     Я стянул брезентовый "лифчик" с рожками.
     Иногда секунды кажутся вечностью. У меня возникло именно такое ощущение. Я застыл на месте.
     Догорая, сигарета обожгла мне пальцы, и я прикурил от нее новую.
     Солдаты были обвешаны всяким награбленным хламом. В грязных майках, потные, возбужденные.
Выкурив две сигареты, я услышал сзади себя голоса и обернулся.
На один из склонов шесть бойцов привели молодую женщину. Они выбрали ровное место и по очереди изнасиловали ее, потом изрезали ножами. Голый труп с раскинутыми ногами оставили валяться на земле.
    Заляпанные кровью мы уходили из села, над которым стелился дым подожженных домов.
     Происшедшее казалось невозможным, однако на войне столько невозможного оказывалось возможным, что я даже не пытался во всем этом разобраться. Я должен был сделать то, что приказано. Любая война жестока и бессмысленна.
     Убивать легко. Намного труднее к этому привыкнуть: требуется какое-то время. В Чечне можно было привыкнуть ко всему. Меня не пугали никакие жертвы.
     Война делала каждого прибывшего настоящим воином. Солдат становился способен убить любого – кого прикажут и где прикажут и при этом ни о чем не спрашивал. Ни одного дурацкого вопроса. Только став таким, можно было надеяться выжить.
     Мне уже не удавалось испугаться того, что называется войной. Я убивал, чтобы самому остаться в живых. В кого стрелять разобраться было проще простого, ошибиться невозможно. Это расовая война. Это религиозная война.
     Столетняя старуха могла пристукнуть меня так же намертво, как полный сил боевик. И десятилетний мальчишка тоже. В Чечне мне было некуда спрятаться.
     Будущее "чеченов" не отличалось разнообразием. Каждый сам делал свой выбор. Все участвовали в войне.
     Я брал на себя грехи России. Я взял на себя ее зло и отчаяние. Расстреливая людей, я не хотел думать о том, что сошел с ума. У многих людей бывают еще более странные причуды. То, что мне не нравилась проклятая Чечня было моим личным делом. Причин у меня было более, чем достаточно. Мне просто повезло, что я сумел сохранить рассудок.
     Что было правда в этой стране, можно ли ее найти, а если и можно, какое это имеет значение?
     Когда я убивал, то всегда смотрел жертвам в глаза. Я не уважал убийц, которые способны нажимать лишь кнопки сброса бомб с самолета, летящего на большой высоте. Обычно эти герои были не способны нажать на спусковой крючок, чтобы произвести выстрел с расстояния метра.
     Смерть любого "чечена" обязывала прямых наследников погибшего к мщению его убийце. Война уже не имела для меня прежнего смысла. Прошлое уже не могло вернуться. Да я и сам этого не ждал. Я уже был не в состоянии воспользоваться победой. Мне стало безразлично, кто победит в этой войне. Я исполнял свою войну, несмотря на то, что ощущал себя обреченным на поражение.
     Я ощущал себя на грани безумия и понимал это. Война оказывалась слишком противоестественна и жестока. Чтобы выжить, мне пришлось изменить собственные мозги.
     Мне нравилось убивать. Это было единственное, что удерживало от сумасшествия. Целью моей жизни стало – убивать.
     Иногда мне становилось страшно. Я боялся Чечни, смерти и самого себя. Мне казалось, что кто-нибудь из моих солдат рано или поздно разрядит в меня весь магазин. На этой войне каждый ощущал себя в чем-то виноватым. Я никогда не отрекался от своих ребят, что бы они не совершали. Я никогда не обвинял их. Ничего не поделаешь, приходилось быть таким, чтобы выжить.
     Я опять начинал думать о смерти. Последнее время только о ней и думал. Мне очень хотелось знать, что она думает обо мне. Вся моя жизнь прошла в попытках побега от смерти.



15.11.06 12:17:09 msk
Администрация Сетевой Словесности

Обратите внимание на новый интернет-адрес "Книжной полки"!


11.07.06 23:23:55 msk
Станислав Шуляк (shuljak@peterlink.ru)

Издательство VIZA edit, журнал Wienzeile и
Станислав Шуляк представляют

книгу коротких пьес

НОЧЬ С ТЕАТРОМ

«Ночь с театром» – первая книга на русском языке, вышедшая в серии «Wienzeile – русская серия». «Wienzeile» (Винцайле) – журнал австрийских анархистов, отметивший в прошлом году своё 15-летие. В книгу «Ночь с театром» вошли избранные пьесы, присланные на Фестиваль Короткой Драмы «One Night Stand» (Москва, ночь с 1 на 2 апреля 2005 г.). Редактор-составитель книги – Станислав Шуляк (СПб). Художник – Ольга Курашевская (Москва).

В книгу включены пьесы следующих авторов:

Александр Железцов (Москва). На минуточку
Любовь Задко (Екатеринбург). Снегодождь
Владимир Зуев (Екатеринбург). Шутка
Виктор Лановенко (Севастополь). Клубок
Вадим Леванов (Тольятти). Вкус жизни
Александр Образцов (СПб). Негр на час
Оксана Филиппова (Вена-СПб). Гараж
Станислав Шуляк (СПб). Вечный жид
Сергей Щученко (Киев). Возвращение
Владимир Яременко-Толстой (Вена). Куроёб

Контакты: Станислав Шуляк
e-mail shuljak@peterlink.ru


27.04.06 11:54:36 msk
Киберсквоттер (cybersquatter@nm.ru)

Сайт "Джек Керуак по-русски" переехал. Его новый адрес - http://sampo.ru/~schiller/


04.11.04 14:22:22 msk
Cybersquatter (cybersquatter@nm.ru)

Если есть желание - можете положить к себе первый перевод на русский язык романа Джека Керуака "Биг Сюр" (Jack Kerouac, Big Sur) - здесь (http://home.onego.ru/~schiller) он лежит в html, doc/zip & pdf/zip


20.06.04 02:32:55 msk
Elena

А почему бы не использовать термин "незалежність", если Украина обрела эту самую незалежность? Столько лет боролись - получили. Чего теперь не нравится?


14.06.04 18:30:57 msk
dmytro (d@yandex.ru)

Pochemu, kogda Vi pishite ob Ukraine, to obiazatelno ispolzuete slovo "незалежностb" i dopuskaete drugie raznie podyebki po otnosheniyu k moey strane??? Mi vas, ruskih za eto stanem bolshe lubit i k vam normalno otnositsia???
Podumayte nad etim, pojaluysto.
Dmytro


08.06.04 09:02:03 msk
ЖЖ

Спасибо, Саша!


08.06.04 03:43:21 msk
Кабанов

Дорогой Жора!
Очень хорошая идея с книжной полкой.

Саня


02.06.04 10:34:50 msk
Сергей Сутулов-Катеринич (sutulka@yandex.ru)

Умников у нас всегда с избытком!
На днях прочёл в Интернете реплику маститого критика:
мол, "Приют..." - это теплушка 1919 года на сорок душ.
Тогда "Сетевая..." - состав на несколько сотен душ, так что ли?!
Хорошо, что редакторы обоих проектов, не оспаривая глупцов,
дают поэтам трибуны - реальные и виртуальные.
А читателям - право ВЫБОРА.

Дикоросссы, шпана, волхвы,
Мы воскреснем...
              Молва умрёт.
Южный мамонт "идёт на Вы!",
Жёлтым бивнем пронзая лёд.


20.05.04 05:11:24 msk
ЖЖ

Сергей, спасибо! Будем ждать, когда Вы присоединитесь :)


20.05.04 01:43:51 msk
Петя Путинский

Не книжки читать надоб
а Журналец  Михаила Армалинского
General Erotic
http://www.mipco.com/win/GEr.html


19.05.04 12:43:33 msk
Сергей Сутулов-Катеринич (sutulka@yandex.ru)

Георгий!
Спешу поздравить Вас с премьерой:
по моему разумению, никаких ассоциаций
с первым  блином быть не может.
Отца Удачи - на сцену!
Открыл для себя нового поэта:
с удовольствием буду ГОЛОСОВАть
за ту, что носит фамилию ГОЛОСОВА.
Редактору - новых классных авторов,
авторам - новых классных книг...