Ярко-красные полосы небо пересекали -
Там последняя кровь заходящего сердца текла
над водою фиорда цвета холодной стали
струями в чёрных гор тюленьи тела.
Пара друзей в цилиндрах художника обогнали,
по мосткам деревянным вышагивая в никуда,
не тревожа разливающейся печали,
средь которой вдали рыболовные стыли суда.
В этот момент вслед за цветами бойни
звук пугающий в чуткое ухо проник -
вопль природы, достигший души неспокойной,
чтоб в картине остаться с норвежским именем "Skrik".
И чудно, и торжественно вокруг,
как будто что-то важное свершилось -
от человечества ушёл во тьму недуг,
которым бог являл свою немилость,
и жизни путь, лишившийся конца,
за бесконечность по кремню проходит...
Скажи звездам от первого лица,
что ты душой равновелик природе,
пока Земля под их сияньем спит
и свежей мглою полнятся долины...
Всей боли выход из тебя открыт -
ты, как ребёнок, смотришь в мир невинный,
где над тобою зеленеет дуб,
где, наконец, в тени ветвей пригожих
густой траве как брат родимый люб,
на отдых свой остановиться сможешь.
Горы преодолев
Города и пустыни
Завершив свой посев
И свободен отныне
Можно выйти на брег
Океана без края
Из-под спущенных век
Кривизну озирая
Прикрывая глаза
От лучей отражённых
Взвесив "против" и "за"
На последнем из склонов
На предмет что взойдёт
Что в безводье засохнет
Есть ли дальше там ход
Где прорублены окна
И преследуя шанс
В освещении пылком
То что в сердце припас
Запечатать в бутылку
Куст как красный фонтан в непрерывном полёте
С добавленьем холодных венозных тонов
Не воды что иссякла по этой погоде
Застывающей крови что брызнуть дано
От удара зимы чья нам видится близость
Чей суровый приход зачарованно ждём
От высоких небес и до самого низа
В грудь земли тонким заиндевелым копьём
Айдар Сахибзадинов. Жена[Мы прожили вместе 26 лет при разнице в возрасте 23 года. Было тяжело отвыкать. Я был убит горем. Ничего подобного не ожидал. Я верил ей, она была всегда...]Владимир Алейников. Пуговица[Воспоминания о Михаиле Шемякине. / ... тогда, много лет назад, в коммунальной шемякинской комнате, я смотрел на Мишу внимательно – и понимал...]Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною..."["Я – человек, зачарованный языком" – так однажды сказал о себе поэт, прозаик и переводчик, ученый-лингвист, доктор философии, преподаватель, человек пишущий...]Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа[я был когда-то пионер-герой / но умер в прошлой жизни навсегда / портрет мой кое-где у нас порой / ещё висит я там как фарада...]Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки[где-то там на совсем другой стороне реки / в глубине холодной чужой планеты / ходят всеми забытые лодки и моряки / управляют ветрами бросают на...]Джон Бердетт. Поехавший на Восток.[Теперь даже мои враги говорят, что я более таец, чем сами тайцы, и, если в среднем возрасте я страдаю от отвращения к себе... – что ж, у меня все еще...]Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём[В детстве папа наказывал, ставя в угол. Угол был страшный, угол был в кладовке, там не было окна, но был диван. В углу можно было поспать на диване, поэтому...]Владимир Спектор. Четыре рецензии[О пьесе Леонида Подольского "Четырехугольник" и книгах стихотворений Валентина Нервина, Светланы Паниной и Елены Чёрной.]Анастасия Фомичёва. Будем знакомы![Вечер, организованный арт-проектом "Бегемот Внутри" и посвященный творчеству поэта Ильи Бокштейна (1937-1999), прошел в Культурном центре академика Д...]Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога...[Не отзывайся... Смейся... Безответствуй... / Мне всё равно, как это отзовётся... / Ведь я люблю таким глубинным детством, / Какими были на Руси...]Анна Аликевич. Тайный сад[Порой я думаю ты где все так же как всегда / Здесь время медленно идет цветенье холода / То время кислого вина то горечи хлебов / И Ариадна и луна...]
