Словесность

[ Оглавление ]








КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


     
П
О
И
С
К

Словесность



        НЕ  ПРЕВРАЩАЙ  ГАРЕМ
        В  ЗВЕРИНЕЦ!


        * НИЦШЕАНСКИЙ ОСЛИК
        * КОЗЕЛ В НАТУРЕ
        * БЛОК УПРЕКНУЛ ЖЕНСКУЮ ПОЭЗИЮ
        В ТОМ, ЧТО ОНА ОБРАЩЕНА
        К МУЖЧИНЕ
         
        * ДАЖЕ НЕ МАРИЯ
        * УШКИ
        * ЗАВОЕВАТЕЛЬ
        * О ЛЮБВИ
        * ЗЛОБНАЯ МЫШКА


          НИЦШЕАНСКИЙ  ОСЛИК

          Плачет ослик в день рожденья,
          И ничто ему не мило:
          Ни речное отраженье,
          Ни перина, ни могила.

          Не бегут толпою гости,
          Не мелькают совы в вальсе.
          Даже гадкий куцый хвостик,
          Отвалившись, затерялся.

          Неужели, скоро осень?
          Лев исчерпан в Зодиаке,
          Травы млеют, запах козий
          Под шумок пускают маки,

          Как сыры, потеют лица...
          Солнце жарит, что есть мочи.
          Та презренная ослица
          Не пришла минувшей ночью.

          А казалось, намекала -
          Нет, не ревом - томным взглядом.
          И ресницы-опахала
          Трепетали где-то рядом.

          Но напрасны жар, истома.
          Что стряслось? - Никто не знает.
          Может быть, она любому
          Взоры-мячики швыряет?

          Ждал напрасно до рассвета,
          Упивался грустной думой:
          Почему любимой нету?
          Как же я еще не умер?

          Вот вдали толпою пестрой
          Винни, свиньи, совы... кто вы?
          И клинок кручины острый
          Провернулся в сердце снова.

          День зовет и хороводит
          И кривляется забавно.
          Шарик входит и выходит...
          Вот и славно, вот и славно!

          _^_




          КОЗЕЛ  В  НАТУРЕ

          Бродил козел, бродил в чертополохе,
          Козел был бел, чертополох был ал,
          Его бока слегка кусали блохи,
          Ногами он на звезды наступал.
          Он был козел, хватало только взгляда,
          Чтобы понять и класс его и вид,
          Но мне козла, а не жирафа надо,
          Лишь по козлам душа моя болит.
          Козел, послушай, где-то в Амстердаме
          Висит на крючьях в клубе царь-Кощей,
          Воды он просит - посылают в баню,
          Так я томлюсь без мерзости твоей.
          А где-то в иглу, бурно, как в Париже,
          Спит эскимос... вернее, он не спит,
          Не может спать - ему мешают лыжи,
          Так я не сплю вдали твоих копыт.
          Но ты, козел, заслушаться не хочешь,
          Как бандерлог, не хочешь подойти,
          И тихо, гордо, льешься в небо ночи
          По макам сна, по млечному пути.
          Совсем ушел. Вселенная раскрыта
          И тает звезд не по ранжиру рать.
          Он был козел, и это было видно,
          А я - коза, мне хочется рыдать.

          _^_




          БЛОК  УПРЕКНУЛ  ЖЕНСКУЮ  ПОЭЗИЮ  В  ТОМ,
          ЧТО  ОНА  ОБРАЩЕНА  К  МУЖЧИНЕ


          Самец мне Бога затмевает.
          Какой ваятель виноват?
          Быть может мать? - Сама не знает.
          Или отец? - тогда виват!

          Не видя собственного носа
          (Стыдливо выключили свет),
          Зачали черный знак вопроса...
          Я знаю, я, каков ответ!

          Резец ваятеля не ведал,
          Что этот маленький лубок,
          Затеянный в порядке бреда,
          (Ведь Бог - любовь) кому-то бог.

          Идею смутную любили
          Они едва ль, когда черты
          Его случайные сложили
          Из напряженной темноты.

          Чтоб он объял меня снаружи,
          Как мир, и внутрь меня пролез,
          Как бес, выглядывал из лужи
          И в тот же миг сиял с небес.

          Тот механизм, который пущен,
          Чтоб пресловутая стрела
          Попала в цель, чета живущих
          Не просыпаясь, создала.

          Как поезда, придя в движенье,
          Сдержать крушенье не вольны,
          Мы мчимся, в равном положеньи
          На чей-то взгляд со стороны.

          И пусть я сколь угодно прямо
          Иду по заповедям, не
          Спастись, ведь нежно чья-то мама
          Погибель выносила мне,

          Мою беду кормила грудью -
          Пригрелась юная змея,
          И в колыбели, как в сосуде,
          Судьба тревожилась моя.

          Итак, железные колеса
          Сплетают рифмы по пути,
          И нам назначено с откоса
          В кусты туманные сойти.

          Как Богом, движимы любовью
          Огромной, словно окоем,
          Возможно, с грацией слоновьей,
          В одни объятья упадем.

          Когда, в какое время года?
          В простой иль золотой пыли?
          Из тех объятий нам исхода
          Не будет, как из-под земли.

          Смерть поэтического слога,
          Чувств напряженных немота...
          Я вижу Бога, слышу Бога,
          А значит - позади черта.

          _^_




          ДАЖЕ  НЕ  МАРИЯ

          Залетев однажды знойным летом...
          Как? - Да все от тех же мужиков!
          Стала я беременна поэтом -
          Вот такая злая вещь любов.

          Я об этом Бога не просила,
          Стала б я об эдаком просить!
          Но с душевной тяжестью носила -
          За меня ведь некому носить.

          Я ему давала для прокорма
          Теплую развесистую грудь,
          Но его уже манила форма
          Больше, чем питательная суть.

          Детский сад... пришлось забыть об этом.
          Вел себя мой сын, как имбецил,
          И его тошнило от котлеты,
          И еще он свинку подцепил.

          Мальчики на нем в коня играли,
          Девочек он к стенке прижимал,
          Нянечке нестарой тете Вале
          Что-то там такое обещал...

          В общем, из моей аспирантуры
          Получился только тихий пшик,
          Хоть по всем наклонностям натуры
          Я могла бы... Боже, снова крик!

          Нет, на этот раз не он, а кошка...
          Нет, не кошка - Машка в этот раз.
          Ну и голос! Боже, сколько можно!
          Ну и жеребец его Пегас!

          Ведь еще не сделаны уроки,
          Завтра он получит низкий балл,
          И в ломбарде поджимают сроки,
          И свои бутылки он не сдал...

          Господи, о тот, кто публикует
          В книге судеб все его дела,
          Погляди с небес, как он ликует,
          Молнией сожги его дотла!

          Нет, не надо. Поздно. Слишком поздно.
          Разряди весь гнев в его тетрадь.
          Мне в мой час полетный, час мой звездный
          Надо было ближе залетать.

          _^_




          УШКИ

          Летящие ушки, как крылышки мышки
          Летучей, которая лишь родилась,
          Как только вас вижу: озноб и одышка -
          Увы мне, надежно прослежена связь.
          Сперва я решила, что это случайность -
          Одышка и ушки, и дело не в том,
          А просто здоровье из крайности в крайность
          Бросает какой-нибудь дамский синдром.
          Но нет, каждый раз, как я видела ушки,
          А в ушках - сережки и серы чуть-чуть,
          Вцепившись отчаянно в локоть подружки,
          Теряла я смысл, и сознанье, и путь.
          Мне солнце так скромно сквозь них улыбалось,
          В них ветер так нежно и робко играл,
          Что в сердце рождалась цветущая жалость,
          И что-то сжималось из женственных жал.
          Ах, милые ушки, наивные ушки,
          Вы дарите негу обоим полам,
          Любуясь украдкой, вздыхают старушки,
          А молодость рыщет по темным углам.
          Летящие ушки, летучие мышки,
          Вы словно опал, пропускаете свет,
          Ах, есть ли сестренки у вас и братишки,
          Иль чуда на свете подобного нет?
          Быть может, в припадке ночного ваянья,
          Когда Зодиак закрутил хоровод,
          Создатель, ослепший от истин сиянья,
          Вас людям лепил на погибель, и вот
          Одно лапоухо, другое - прижато,
          Как будто сам Бог до конца не решил,
          Иль ушко оторвано было когда-то,
          А доктор его слишком ровно пришил.

          _^_




          ЗАВОЕВАТЕЛЬ

          Весь от штиблет до палевого лба
          Прохладен ты и вял, как климат марта.
          Следит за мной лишь серый взор раба,
          Жестокий и горящий от азарта.

          Сдаюсь, кладу на землю тяжкий щит -
          Пускай ворвутся в город легионы.
          Я плоть твою люблю - она молчит,
          Мы с нею обе к платонизму склонны.

          Зачем тогда атака и прорыв,
          Зачем наемник шествует картинно?
          Зачем войска, ворота сокрушив,
          Приказа ждут и мочатся в руины?

          Прикажут им - в поля уйдут опять,
          Прикажут - будут блуд и мародерство.
          Так для чего мне было проявлять
          Любви серьезной следствие - упорство?

          _^_




          О  ЛЮБВИ

          Не знаю. Я б хотела верить, что
          Слетает к нам со звезд божественное чувство,
          Что злоба не пройдет сквозь это решето,
          Что ложь обречена. Но грустно, грустно, грустно!

          Не знаю. Мне мерещится обман,
          Я жду, что может быть, исчезнет наважденье,
          Когда саму себя читаю, как роман,
          Заранее кляня любое продолженье.

          Захлопнув створки чувств, душа моя саднит,
          Она не хочет битв, она закрыта гордо.
          Любовь моя - кувшин. И столько в ней обид,
          Не вытрясешь назад сквозь узенькое горло.

          К стене своей судьбы я, голову склоня,
          Приникла, покраснев, как девственница, густо.
          Тебя я не люблю. Ты любишь ли меня?
          Ты хочешь ли меня? Не слышу. Грустно, грустно.

          _^_




          ЗЛОБНАЯ  МЫШКА

                Александру Пименову

          1.

          А когда-то дружили мы с бабкой и дедкой,
          В дурачки мы играли, мухлюя смешно
          И тягали за хвостик какую-то репку,
          И домашнее теплое пили вино.

          Но однажды я спьяну уйдя в свою норку
          (Умереть от цирроза, видать, суждено!)
          Прихватила с собою последнюю корку,
          Хоть убейте, не помню, но ах, все равно!

          Что я делала с нею в тиши шурудящей?
          Ела или кормила знакомых мышей?
          Ну не помню, не помню башкою пропащей...
          А однако нашли и прогнали взашей.

          - Ты зачем нас оставила, мышь, без закуски?
          Слава богу, никто не блюститель диет,
          Все пожрать норовят. Ах, как это по-русски -
          Пострадать за украденный спьяну обед.

          И не помнит никто, как я репку тягала,
          Все заслуги мои унеслись в водосток,
          И погрязла вся дружба в болоте скандала,
          Да и что наша жизнь - шелестящий песок...



          2.

          Вы этого хотели, старики!
          Вы это в полной мере заслужили.
          Когда вы так любовно у реки
          Свой старомодный домик возводили,
          Я думала: мы будем с вами жить
          Как Филя с этой...как ее... Бавкидой.
          Но проявляя в шовинизме прыть,
          Вы иссушили жизнь свою корридой
          Со мной. Ну, много ль от меня вреда?!
          Вам жаль для бедной мышки хлебных крошек?
          Подумаешь, нагажу иногда
          На стол. Так нет - силки, капканы, кошек,
          Все вы тащили в хижину свою,
          Чтоб отравить мое существованье.
          Не знали, что как ястреб - гнезда, вью
          Я месть мою и жажду воздаянья.
          Несушка Ряба, видно, не со зла
          Снесла яйцо однажды золотое,
          И я, узнав про это, поняла,
          Что пробил час разделаться с мечтою.
          И вот, когда квохтали вы над ним,
          Подкралась я тайком по ножке стула
          И целый мир движением одним,
          Как фокусник, для вас перевернула.
          Вы этого хотели, старики,
          Малютку-мышь садистски унижая.
          Пускай скорлупки, словно угольки,
          Блеснут вам на прощанье, догорая.
          Я отрясу теперь с горящих ног
          Прах дома вашего, предав его проклятью.
          В последний раз ступлю на сей порог -
          За мной, мои соратники и братья!



          3.

          Не носить драгоценные яйца
          Никогда обездоленной мышке,
          Но пускай меня люди боятся -
          Я читаю полезные книжки.

          Там написано просто, доступно
          Для того, кто устал быть паяцем,
          Что свободу любить не преступно,
          А за равенство надо сражаться.

          И не надо чураться террора,
          Потому что при должном размахе
          Все слоны здоровенные скоро
          Разбегутся в спасительном страхе.

          Человек станет мышкам не нужен -
          Дом и пищу дадут нам Советы.
          Мы макдональдсы нахрен разрушим,
          Пощадив лишь одни туалеты.

          Погодите вы, бабка и дедка,
          Лишь дождемся решения штаба!
          Не спасут вас ни рыбка, ни репка,
          Ни продажная курочка Ряба.



          4.

          Нет больше на свете ни бабки, ни дедки.
          Кайфуют, уроды, в слюнявом раю.
          От зимних запасов остались объедки.
          О, запах свободы! Тебя узнаю.

          Повсюду чернеют могилы сырые
          И ноет желудок, иссохший, как трут.
          А в норах натопленных крысы штабные,
          Лоснясь от обжорства, рокфоры жуют.

          Как борщ, покраснели ручьи и каналы.
          Там дикие рыбы скулят от тоски.
          Сейчас я забью на свои идеалы
          И хвостик отрезав, уйду в хомяки!

          За что мы боролись, неужто за это?
          О, сколько напрасно потрачено сил...
          Найти и призвать негодяя к ответу,
          Кто цель вожделенную так подменил!

          В разбитых тарелках лежат экскременты.
          По стенам сосульки толсты, как дрова.
          Такие безмышные эксперименты
          На людях, предатели, ставьте сперва!

          _^_



          © Евгения Чуприна, 2002-2024.
          © Сетевая Словесность, 2002-2024.





Словесность