1|2|3|4|5|6|7|8|9|10|11|12|13
ГЛАВА 12
ПАМЯТЬ И НАДЕЖДА
Бран оценивающе взглянул на небо, которое изрядно посветлело, и казалось, что еще чуть-чуть - и серая мутная пелена разорвется, солнце без разбора зальет все подряд, оживляя чахлые зеленые кустики под залежами отходов. Все изменится, очистится и расцветет, а тучи будут навещать эту землю лишь с целью разок-другой в месяц затеять веселую грозу. Но солнцу не хватало самой малости, чтобы потеснить тоску и скуку, прижившиеся в загубленном мире.
- Путь неблизок, - молвил Бран озабоченно. - И дорога - одна-единственная; к тому же, нам придется рассчитывать на собственные силы. Я говорю о транспорте, - пояснил Бран и приподнял правую ногу, разглядывая ступню Робота. - Остается надеяться, что этому механизму хватит сил забрать нас всех.
- Не вижу никаких препятствий, - хмыкнул Хануман и посмотрел на Пса, Кота и Слона. - Сейчас я верну им прежние вид и размеры, положу в чемодан. . .
Его речь была прервана возмущенным трубным ревом. Все подпрыгнули от неожиданности: оскорбленный Слон протестующе трубил, вытянув хобот, и устрашающе топал ногами. В глазах Кота вспыхнул холодный презрительный огонь, а Пес слегка оскалил зубы и коротко рыкнул, что прозвучало гораздо более впечатляюще, чем если бы он залаял, как простая дворовая собака.
- Они правы, - заметил Бран. - Я очень хорошо их понимаю. Я бы тоже возражал, когда б лететь пришлось, к примеру, тебе и ты, стремясь облегчить ношу, вновь лишил бы меня туловища. Они наши равноправные партнеры, а твой замысел унижает их достоинство.
Хануман пожал плечами.
- Тогда тащи их, как знаешь. С этаким грузом мы попадем к Радужному Мастеру через несколько лет.
- Робот был не так уж плох, - вмешался Патрик. - У него очень мощный мотор, он должен справиться.
Хануман скорчил рожу и ревниво промолчал, не желая признавать за поверженным врагом никаких преимуществ.
- Делайте, как хотите, - повторил он ворчливо минуту спустя. Он страшно не любил, когда кто-то побеждал его в споре.
Бран окинул взглядом всю компанию, опустился на колени и пригласил Патрика сесть ему на плечи. Тот вскарабкался и крепко обхватил Брана за шею. Рыцарь повернулся к Хануману и уставился на него выжидающе; обезьяна нехотя последовала примеру Патрика и, в свою очередь, оседлала шею лицеиста. Растопырив руки, Бран повелительно пощелкал пальцами; справа и слева приблизились Пес и Кот, которых он сграбастал под мышки и крепко-накрепко прижал к бокам, что было нелегко, если вспомнить, какими огромными сделались звери. Остался Слон, как-либо взять его не было никакой возможности, потому что вымахал он будь здоров. Слон сам разрешил проблему: ногу Брана обвил хобот, и всем своим умиротворенным видом Слон показал, что готов путешествовать.
- Не опалит ли его огнем? - забеспокоился Патрик.
Долго спорили; наконец, Бран велел Слону отцепиться, включил зажигание, повис над землей, улегся в воздухе горизонтально, а хобот Слон захлестнул на его талии и поднялся в небо, вися под железным животом.
Cквозь шум мотора Бран прокричал Патрику:
- Держись крепче! Сейчас мы разгонимся, а после войдем в магический коридор, и там уже будет не опасно.
Патрик затряс головой, показывая, что он все разобрал. Бран умолк, вытянул шею; сопла выплюнули пламя, и у всех заложило уши от воя и свиста ветра - даже Слон ошарашенно захлопал своими лопухами. Пес снова тявкнул, но его никто не услышал. Кот выпускал и втягивал когти, не находя ничего подходящего, чтобы драть и тем отвлечься от тягот полета. Волосы Патрика развевались по ветру, он зажмурился, и лишь один Хануман сидел невозмутимым, равнодушным изваянием. Вдруг все резко оборвалось: они бесшумно плыли в окружении звезд и комет, а задиристые метеориты пролетали сквозь странников, будто Бран и его пассажиры сделались бесплотными существами.
- Мы вовсе не в космосе, - объяснил Бран, не дожидаясь вопроса Патрика. - Иначе мы превратились бы в лед, не успев понять, что происходит. Мы находимся в одном из коридоров - или каналов, если угодно, - охвативших сетью все пространство.
- Я никогда о них не слышал, - признался Патрик.
- У каждого свои пути, - отозвался Бран. - Нам даровано чуть больше вашего, но и это не предел, а жалкая малость. Что до Сильнейшего, то он вообще не ведает расстояний и сроков.
- Ты по-прежнему уверен, что людское племя обделили при раздаче даров? - неожиданно осв
Бран удивленно заморгал.
- Ну да. До сих пор я в этом как-то не сомневался.
- А я начинаю сомневаться, - сказал Хануман глубокомысленно. - Меня не покидает предчувствие чего-то небывалого. Мне кажется, что еще чуть-чуть, и я догадаюсь, но ответ все время ускользает. А ты что об этом думаешь? - обратился он к Патрику.
Патрик не ответил. Хануман не стал наседать, с расспросами больше не лез и только забавно морщил лоб, пытаясь в одиночку докопаться до правды.
- Госпожа, мы приближаемся, - Геноссе Этвас был предельно вежлив и почтителен. Бартамон возомнил себя официальным лицом, сопровождающим августейшую особу в важной поездке, а потому решил принять строгий государственный вид. Развязный Лют на эту роль не годился, требовалось нечто строгое, чопорное, холодное - одним словом, исполнительный и не рассуждающий секретарь, знающий свое место.
Сандра беспечно зевнула, демонстрируя полное равнодушие к судьбам мира. Этот зевок ей дался нелегко; знай Бартамон, какие бури разыгрались в ее душе, неизвестно, кем бы он обернулся и как себя повел. Лучше об этом не думать. Сандра опустила руку в карман и сжала осколок.
- Мне до смерти все надоело, - заявила она капризно. - Ни за что бы не поверила, . что быть Королевой так скучно.
- Что делать, госпожа, иначе нельзя, ведь вам доступно многое, а новизны всегда не хватает, - посочувствовал Геноссе Этвас. - Надеюсь, Черная Мозаика вас немного развлечет: вы получите исчерпывающее знание о миллионах печалей, которые, как вы теперь и сами прекрасно понимаете, никогда не прервутся - зачем лукавить? Эти знания покончат с вашей хандрой, и очень многое вы сможете опробовать на ваших будущих жертвах.
"Ох, подонок", - едва не вырвалось у Сандры. Она понимала, что никаким блаженством несчастья узников Черной Мозаики не увенчаются, и все же это подтверждение резануло ей слух. "Пока не знаю, как, но ты заплатишь за все", - решила Сандра и не проронила ни слова. Геноссе Этвас продолжал заливаться соловьем, описывая какие-то пыточные ухищрения, но она его не слушала. Созерцание звезд и галактик ей действительно приелось, в этом Сандра не соврала. Ее глаза пытались нащупать берег легендарного океана, конечный пункт их путешествия, но тщетно - только слепая бриллиантовая ночь.
- Госпожа, - послышался голос Геноссе Этваса, - лучше вам будет прикрыть ваши прекрасные очи. Мир Мастеров щедр на сюрпризы и не жалует пришельцев, хоть нас там и ждут - не будем рисковать понапрасну.
- Уже? - минуту назад Сандре не терпелось добраться до цели, и вот ей отчаянно захотелось потянуть время, задержаться, отсрочить последний шаг, за которым возможно все, что угодно.
- Я вел вас кратчайшим путем, - похвастался Этвас. - Да не забудет госпожа о моем усердии и не оставит без высоких милостей.
- Ты получишь все, что тебе причитается, - успокоила его Сандра. - Я об этом позабочусь. Но почему ничего не видно?
- Закройте глаза, - настаивал на своем Бартамон.
Та послушалась, и вскоре тьма под веками сменилась ослепительным алым огнем. Сандра неосторожно взглянула, и свет ударил ей в лицо с такой силой, что она едва не ослепла. Изумрудное зеркало океана было абсолютно гладким. Темный песок насыщался жаром, а в отдалении молча стоял невысокий коренастый старик в черной шапке и черном хитоне.
- Зажмурьтесь! - крикнул Бран. - Мы совсем рядом.
- Я не буду, - буркнул Хануман, находя это действие постыдным.
- Молодец среди овец, - сказал на это Бран. - Нашел перед кем геройствовать. Я к тебе и не обращаюсь.
Патрик зажмурился. То же самое сделали Пес с Котом; Слон, висевший задом наперед и не знавший, стоит ли ему последовать их примеру, решил не испытывать судьбу и повиновался. Патрик, опустив руку в карман, с силой стиснул осколок.
Они ворвались в полный света мир, скользнули над кромкой воды и мягко опустились на горячий песчаный пляж. Радужный Мастер расхаживал взад и вперед; вместо приветствий он сразу перешел к делу, даже не пытаясь выяснить, что за делегация к нему пожаловала.
- Только что я разговаривал с Черным Собратом, - сказал Мастер, - у него странные новости. Там что-то происходит, и мы покамест ничего не понимаем.
Черный Мастер стоял, как всегда - широко расставив ноги и скрестив на груди руки. Он мрачно следил, как к нему приближается пара, только что свалившаяся с неба: долговязый надутый тип в наглухо застегнутом деловом костюме и в очках, а с ним - девчонка-подросток с волосами белее снега, остановившимся взглядом и маленькой короной на макушке.
- Ну, зачем вы сюда явились? - спросил Мастер глухо и недовольно.
Гости остановились в нескольких шагах от него. Сандра, ожидавшая увидеть грозного злого исполина, теперь видела перед собой ничем не интересного пожилого человека, чем-то сильно обеспокоенного и не находящего себе места, а потому - грубоватого, вот и все. Она ничуть не удивилась такой подмене, ей было не до того: глаза ее были прикованы к громоздкой, но по-своему изящной конструкции, зависшей над землей чуть поодаль и медленно кружащейся вокруг своей оси. Черная Мозаика, спокойная и величественная, терпеливо дожидалась посланца Сильнейшего.
- Ты должен поклониться госпоже, - обратился очкастый к Мастеру. - Перед тобой - одна из величайших Королев, когда-либо призванных Тьмой.
Мастер не удостоил его взгляда.
- Ты собираешься достроить Мозаику? - спросил он у Сандры.
- Да, - кивнула та, не медля с ответом.
Мастер, прищурясь, глянул зачем-то на небо, затем вновь - на Сандру.
- Значит, это тебе достался фрагмент, - сказал он утвердительно. - Хотел бы я знать, за что тебе выпала такая честь.
- Сейчас узнаешь, - пообещала ему Сандра.
Геноссе Этвас влез опять:
- Не фрагмент, любезнейший, а фрагменты, - оба, в целости и сохранности! Победа за тобой старик, цени это, и тогда увидишь щедрость Властителей Тьмы.
- Кто это такой? - раздраженно спросил Мастер, указывая на говоруна.
- Это Бартамон, прихвостень Тьмы, - ответила Сандра. - Он был послан кем-то свыше тебе на помощь и убил Додо, Змиулана, искалечил несчастного лакея в отеле, едва не отравил меня и сделал бы еще не знаю что, если б я не согласилась посетить тебя.
- Так и знал, - вздохнул старик. - Только что я жаловался Радужному Мастеру, что скоро житья здесь не будет от всяких нечистых помощников.
- Не тревожься, - успокоила его Сандра. - Он не будет долго докучать тебе.
Геноссе Этвас недоуменно вскинул брови. Очки его нервно сверкнули.
- Значит, это - конец? - уточнила Сандра, кивая в сторону Мозаики.
- Думаю, что да, - ответил Черный Мастер осторожно. - Иначе зачем такая неразбериха? Прежде ничего подобного не случалось.
- И ничего нельзя изменить? - Сандра кивнула на Мозаику еще раз.
- Что ты хочешь этим сказать? - удивился Мастер. - Что значит - изменить?
- Ну, я говорю об участи тех, кто живет в мирах, с которых сняты слепки.
- Конечно, нет - что там изменишь? - все больше удивлялся старик. - Ни я, ни ты, ни этот чертяка не в силах сделать черное белым, а белое - черным, - и Мастер прикрыл глаза, вызывая Радужного соперника. Сандрины вопросы были необычны, непонятны, и Мастер нуждался в совете.
- Да, это вряд ли удастся, - согласилась Сандра. - Но я заболталась, пора приступать к делу. - Она шагнула в направлении Мозаики, остановилась, вполоборота повернулась к Этвасу и Мастеру.
- Значит, вы считаете, что это справедливо: одни живут, не зная горя, из века в век, а другие тем временем не успевают отдышаться от напастей?
- Я не знаю, справедливо или нет, - ответил Мастер сердито. - Так заведено с древнейших времен. Я был еще мальчишкой, а порядок оставался все тем же - миллионы лет, а мальчишкой я был настолько давно, что уже не помню, когда точно.
Геноссе Этвас почуял недоброе. Он напрягся, не зная покуда, к чему приложить силы; элегантный секретарь начал расплываться, сменяясь чем-то кошмарным.
Сандра посмотрела Мастеру в глаза.
- Так не будет, - объявила она дрожащим голосом. - Потому что я поняла, зачем я здесь и в чем состоит выбор. Даже в совершенно черном мире людям невозможно прожить без надежды - эту надежду я им пода
Сандра попятилась к Мозаике и раскрыла ладонь. Геноссе Этвас впился в нее глазами и задохнулся от ужаса: осколок был один-одинешенек, и он переливался всеми цветами радуги. Этвас содрогнулся, поняв, насколько был глуп и как ловко его обвели вокруг пальца. Ему стало ясно, что случилось в глубинах Пепельного Озера, где не сложилось никакого равновесия сил, а был лишь радужный осколок, лишивший сил Королеву Навь и защитивший Сандру.
- Не смей! - заорал Геноссе Этвас диким голосом и бросился к Сандре. Мастер, видя, что вот-вот произойдет что-то невероятное, рванулся за ним, но Сандра размахнулась и одним ударом намертво впечатала недостающий фрагмент в черный бок Мозаики.
На другом берегу Радужный Мастер вдруг схватился за голову и широко раскрыл глаза. Его окружили кольцом, Бран взволнованно спрашивал:
- Что? Что тебе открылось?
- Это невозможно! Этого не может быть! - шептал Мастер, не отнимая рук. - Так нельзя. . . это против правил!
- Вот и отлично! - раздался голос Патрика, о котором забыли. Разом обернувшись, все обнаружили, что тот стоит возле Радужной Мозаики и трясется от возбуждения.
- Память! - крикнул Патрик во все горло, хотя его и так прекрасно было слышно. - Память о тех, без чьих страданий не стало бы равновесия и не было бы вечного счастья! Есть и пить в свое удовольствие, когда сотням вселенных приходится худо - преступление!
И Патрик занес руку, сжимавшую черный осколок.
- Стой! - взревел Бран. - Думаешь, я позволю осквернить вместилище блага? Как-никак, я слуга Света - и один из верных слуг!
Он кинулся на Патрика, но Кот и Пес, разом снявшись с места, повисли на его локтях. Разъяренный Бран тщетно старался их отшвырнуть, и Хануман прыгнул следом, спеша добраться до лицеиста. В ту же секунду Слон поднял ногу и с силой наступил на хвост обезьяны. Хануман, застигнутый врасплох, взвился от боли, а по огромному телу Слона пробежала судорога. Волшебство, заключенное в хвосте, вырвалось наружу и, защищая хозяина, ударило по обидчику. Слон отчаянно затрубил, медленно повалился на спину и, вздрогнув еще три раза, затих.
- Выходит, я прав со всех сторон, - произнес Патрик зловещим голосом, снова взмахнул рукой и гулко шлепнул по Мозаике. Черная метка , как влитая, уселась в изобилие красок. Громыхнул гром, из глубин океана донесся невнятный рокот, и берег омылся беспокойной волной.
- Что ты натворил! - воскликнул Бран горестно и в бессилии уронил железные руки. Кот и Пес не спешили их выпускать, ожидая нового всплеска ярости.
- То, о чем попросила меня Сандра, - ответил Патрик и вдруг замолчал, похолодев.
- Она сделала это, не подумав, - мягко сказал Бартамон и погладил Сандру по голове. Голова была зажата у него под мышкой - очень крепко, лицо Сандры побагровело, она задыхалась, лишенная королевского величия. - Я сломаю ей хребет, - пообещал Бартамон заговорщицким шепотом. - Я ведь умею - ты знаешь.
